Книга Пережитки большой войны - Джон Мюллер

к тому или иному социальному статусу, уровнем его образования, интеллектуального развития и психологической устойчивостью[55].

В результате появились организованные военные действия, в ходе которых люди совершают насилие прежде всего не ради развлечения и наживы, а потому, что благодаря физической подготовке и идеологической обработке они уяснили необходимость исполнять приказы, соблюдать тщательно проработанный и пристрастный кодекс чести, стремиться к славе и репутации в бою, любить, почитать или бояться своих командиров, верить в свое дело, бояться позора, унижения или последствий сдачи в плен, а в особенности быть верным своим боевым товарищам и заслуживать их верность[56]. Подобно преступникам, участники организованных боевых действий тоже могут сражаться, чтобы пережить острые ощущения на поле боя и обогатиться; принуждение, а также наркотики или алкоголь и здесь способны демонстрировать ту или иную актуальность. Однако первоочередные мотивы оказываются совершенно иными.

Криминальные и организованные войны, преступность, терроризм

Банды криминальных бойцов зачастую оказываются сравнительно малочисленными, что отчасти отражает относительно низкую долю преступников в общей массе людей, сложность контроля над ними и ограниченный объем ресурсов, доступных для разграбления. Напротив, организованные армии, которые ограничены лишь такими факторами, как экономический потенциал и уровень подготовки солдат, могут быть очень большими.

Участники организованных военных действий обычно сражаются ради победы и завершения войны, чтобы затем вернуться к мирной жизни в качестве штатских лиц или кадровых военных. С другой стороны, криминальные бойцы зачастую менее склонны к завершению войны, поскольку она нередко обеспечивает их благосостояние, а в стране, обнищавшей из-за войны, в которой они только что участвовали, им придется столкнуться с безработицей или вернуться к преступлениям[57].

Участники организованных военных действий прежде всего стремятся причинять насилие друг другу, а в ряде случаев они даже могут предпринимать попытки не наносить вреда, в особенности прямого, гражданскому населению. Для криминального ведения боевых действий характерно, что их участники стремятся применять насилие к мирным гражданам, особенно беззащитным, поскольку именно так они могут получить максимальное моральное и материальное удовлетворение при минимальных рисках.

Более масштабно эти сравнения приведены в таблице 1. В нижней ее части представлены способы, при помощи которых преступники и головорезы обретают такую степень организации, что их можно считать участниками войны или близкой к ней ситуации – речь идет о превращении преступников в наемников или о формировании банд под руководством военных баронов. Организованные военные действия в таблице разделены на две группы: конвенциональные (войны «по Клаузевицу», или войны, ведущиеся регулярными соединениями) и неконвенциональные (партизанские или примитивные).

Таблица 1. Война, преступность и терроризм

Как следует из таблицы, когда криминальные методы ведения войны применяются спорадически отдельными лицами или малыми группами, такие действия обычно характеризуются как преступность. Когда отдельные лица или малые группы спорадически применяют организованные методы ведения боевых действий, их действия можно назвать терроризмом. А когда многочисленные группы осуществляют обе формы насилия, которое становится продолжительным или достаточно устойчивым, перед нами все признаки войны[58].

Соотношение между терроризмом и организованными военными действиями можно проиллюстрировать на примере работ Мао Цзэдуна о партизанской войне. Мао выделял в ней три фазы. Первая, по сути, является оборонительной: она предполагает создание тыловых баз и завоевание массовой поддержки. В конце этой фазы ее участники начинают предпринимать наступательные террористические действия против неприятеля, мишенью которых выступают как военные, так и гражданские лица, например чиновники и учителя. По мере развития подобной тактики на второй фазе наступает время полномасштабной партизанской войны, в основе которой лежит подход «бей и беги». «Возможность бегства – постулирует Мао, – является сущностью партизанской войны». Наконец, на третьей фазе ослабевший противник будет вовлечен в стандартные, конвенциональные военные действия, которые увенчаются его сокрушительным поражением[59]. Переход от второй фазы к третьей может даваться непросто. Если осуществить его преждевременно, это может сыграть на руку противнику, ориентированному на конвенциональную войну – именно эту ошибку допустили коммунистические партизаны в конце 1940-х годов в Греции, а в 1972 году – во Вьетнаме[60].

Цель участников военных действий против партизан или повстанцев – остановить и обратить вспять деятельность партизан, низведя ее до терпимого масштаба террористической активности. Аналогичным образом борьба с криминальным типом военных действий подразумевает усилия по сокращению численности ведущих их групп и снижению частоты совершаемого ими насилия. Когда эти усилия приводят к успеху, «война» оканчивается, а остаточные насилие и хищничество будут квалифицироваться как терроризм или преступность.

Криминальный тип военных действий не следует смешивать с той разновидностью неконвенциональных, но организованных военных действий, которые ведут партизаны или воины, именуемые антропологами «примитивными». Тактика, применяемая подобными неконвенциональными участниками военных действий, часто напоминает тактику криминальных бойцов: ставка делается на основанные на принципе «бей и беги» набеги на гражданских лиц и избегание полномасштабных сражений. Кроме того, неконвенциональные партизанские войны, как и криминальные военные действия, зачастую ведутся в условиях ограниченной логистической поддержки и без особо проработанной стратегии, за исключением истощения противника. Однако неконвенциональные военные действия в самом деле могут отличаться самоотверженностью в том смысле, что их участники, порой получающие боевую подготовку с рождения, зачастую сражаются с рациональной преданностью и готовностью умереть за свое дело, за свой отряд – или друг за друга[61]. В соответствии с представленными выше определениями такие боевые действия мы будем относить к организованным.

Разновидности войн между организованными и криминальными вооруженными силами

Опираясь на приведенные определения, можно рассмотреть вероятный исход трех разновидностей войн: между организованными армиями с обеих сторон, между криминальными армиями с обеих или нескольких сторон и между организованными и криминальными армиями, противостоящими друг другу.

В большинстве работ, посвященных войнам, рассматриваются структурированные насильственные конфликты между организованными конвенциональными армиями. Исход войн между организованными вооруженными силами, как правило, зависит от должного уровня подготовки, командования, логистической поддержки, вооружения и в особенности от морального духа солдат. Как правило, армии продолжают сражаться до тех пор, пока одна из сторон не «сломается», что может произойти внезапно, даже стремительно, а причиной этого, по всей вероятности, выступит некое событие, которое впоследствии назовут «решающим»[62].

В войнах между организованными армиями обычно случаются масштабные и драматичные крупные сражения или боестолкновения, в ходе которых армии, по сути, готовы выяснить отношения между собой, а огромные разрушения происходят за короткий промежуток времени. В связи с подобными особенностями такие войны нередко называют конфликтами высокой интенсивности.

Иногда войны между организованными армиями могут быть довольно короткими, поскольку одна из сторон терпит внезапный крах вскоре после