Книга Дебют - Vells

фужера.

Глава 4. Аналитика, и неизбежный прогресс.

Я был впервые в особняке княжны Худаловой.

Её дом был велик, но при этом весьма выдержан и не ломился от украшений или деталей декора, который должен был подчеркнуть статус и богатство владельца.

Сидя в уютном кабинете, окно которого было завешано тяжелыми занавесками, за которым уже вскоре можно будет увидеть рассвет, я смотрел в горящий камин, и ждал Марию Павловну.

На столике перед креслами стояли несколько бутылок с разными алкогольными напитками, начиная с водки и заканчивая экзотичным заграничным ромом.

Сама княжна была сейчас чем-то занята, от чего пока её не было, я мог позволить себе развалиться в кресле и просто отдохнуть.

Так вышло, что после бала и моей помолвки, я уже на следующий день, был отправлен в один из ближайших гарнизонов, для патрулирования и выявления возможных мятежников в прилегающих лесах к городу.

Целую неделю я во главе своего неизменного отряда, словно лесник прочёсывал леса и болота, дабы, возможно, найти убежавших из Петербурга бунтовщиков.

Однако за неделю ловли химер, мы ничего не обнаружили, кроме следов отступающих врагов империи.

Таких отрядов как мой были десятки, если не сотни. Небольшие группы до ста человек шерстили округу на наличие врагов государства, и даже находили, но это был не мой случай.

Когда я вернулся с отрядом обратно в Петербург, то получил аж целый день отдыха, хотя рассчитывал на большее.

Однако в отличии гимназистов и лицеистов, я был теперь при погонах, и гоняли меня не как школяра, а как военного.

Уже завтра распоряжением вышестоящих чинов, я должен был отбыть в какую-то, как я понял глухую губернию, для помощи в поддержании там порядка. И в отличие от тех же гимназистов на практике, мои обязанности не закончатся летом, а продлятся вплоть до учебного года.

В общем, повезло, так повезло.

Дрова трещали в камине, а я, протянув руку к бутылке, налил себе вина, после чего откинулся на спинку кресла, и подвинул ноги ближе к порталу, отгоняя воспоминания о болотах и непроходимых чащах.

Пригубив вина, я вновь поднял пласт мыслей о своей невесте и её семье. Так уж вышло, что в библиотеке усадьбы Негиной, в книгах Остроговых были не только зашифрованные техники боя, но и обычные дневники в которых автор упоминал знатные рода, и свои мысли на их счёт.

Конечно, мне было тогда не до мемуаров Острогова и его наблюдениях. Однако я прочитал и их, и запомнил на всякий случай.

Так вот в воспоминаниях написавшего большую часть этих книг, упоминались Полозовы.

Автор дневников описывал их семью как эталон родовой чистоты. Тех, кто очень скрупулезно относился к выбору пар для своего рода.

Острогов подмечал на своих страницах дневников, что род их древний, а сила рода весьма могущественна за счёт того, что не смешивалась она с полукровками и недостойными аристократами. Чистота крови для них это честь семьи.

Крайней случай, когда Полозовы шли на брак ради выгоды. Но и в этом случае выбирался чистокровный аристократ. Однако такие случаи имели место быть, только при наличии нескольких наследственных веток.

Основной визитной карточкой рода являлся элемент воплощения и сотворения, от чего их родовые техники были весьма коварны и сильны в бою. Ведь тот, кто рискнёт драться против члена рода Полозовых должен быть готов к тому, что против него будет не только человек, но и сотворённые им на время существа, которые не знают жалости и пощады.

Сам же род Полозовых из-за разборчивости в связях и сильном врождённом даре, имеет печать болезненности и бледности присущий всем членам семьи. Физическое здоровье этих аристократов оставляет желать лучшего, но не стоит обманываться на этот счёт. При всей своей худобе и болезненном виде, они сильны телом и духом.

Острогов писал про них как про самых заносчивых и капризных представителей аристократии, но при этом упоминал их верность, если они заключили союз. Честь и процветание рода для них превыше всего.

— Ох, и намучаюсь я. — Тихо прошептал я себе под нос, после чего отпил вина, смотря, как горят поленья в портале камина.

Через пару минут, в кабинет вошла Мария Павловна и, пройдя до кресла, села в него, взглядом указав на бутылку с шампанским.

Я отложив свой бокал, взял указываемый напиток, и быстро открыв бутылку налил ей полный фужер.

— Как служба? — Произнесла она, беря доверху налитый фужер.

— Сносно. — Пожал я слегка плечами.

— Это хорошо Григорий. Вас сейчас проверяют на вшивость. Многие армейские чины вас поддержали, но при этом, это разовая акция для части их электората. Тёплые места они берегут. А вот те, кто действительнов вас заинтересован, но лично не лицезрели ваш триумф на улицах города, склонны полагать, что слухи раздуты. Вот и смотрят они на вас не как на гимназиста, а как на солдата. А солдат в их понимании может сутками лазить по болотам по пояс в снегу, и при этом не бранить судьбу, и не бежать за помощью к знакомому полковнику, дабы тот его в тёплую часть определил.

— Я это понимаю Мария Павловна. Много глаз сейчас смотрят на меня. Одни оценивают, а другие выискивают.

— Вы проницательны Григорий, — засмеялась Княжна. — Кстати как прошёл званый вечер? Как невеста?

Я криво улыбнулся и, взяв свой бокал, отпил вина.

— Честно, я на пару секунд уверовал, что задумка не вышла. Но всё обошлось. Невеста красива и притягивает взгляд. Однако я её не впечатлил, и думаю, с ней будут проблемы, как и с её семьёй. Для неё я не пара, а выскочка и кошмар рода. Удивительно, что такой род не смог выкрутиться. Неужели армейский блок настолько влиятелен при дворе?

Худалова засмеялась в голос, и даже ударила себя по колену левой ладонью.

— О, да, — скривилась женщина в кривой ухмылке. — Полозовы приемлют только чистую аристократическую породу. А тут вы.

Однако Григорий тут не всё так просто. Армейцы действительно имеют вес при Петергофе. Однако тут не только ходатайство за тебя. Если дело было бы только в титуле. То поверь, передоложи армейцы Полозовых в качестве партии, император мог и отказать, ведь он до этого дал добро на брак другому человеку. Однако мой старый знакомый интриган сам того не ведая нам помог и поставил финальную точку в этом вопросе. И нам помог, убедив императора, и своего подопечного пока без