Книга Девочка и пёс - Евгений Викторович Донтфа

короля и благочестивого христианина господина Пулта.

Судебный секретарь оглядел сидящих перед ним людей. Все с нетерпением смотрели на него. Молодой человек, полный приятного ощущения собственной важности, продолжил:

— Прежде чем приступить к заслушиванию свидетельств, суд желает задать несколько вопросов обвиняемой. Предварительным разбирательством было выяснено, что она способна говорить на человеческом языке и имеет свои примитивные понятия о добре и зле. Обвиняемая, понимаете ли вы то, что я говорю?

Минлу посмотрела Касашу в глаза.

— Я понимаю то, что ты говоришь, — негромко сказала она.

— Обвиняемая, суд желает, чтобы вы говорили громче.

Болезненный укол в ягодицу заставил девушку вздрогнуть.

— Я буду говорить громче, — повысив голос, сказала она.

— Назовите свое имя, — потребовал судебный секретарь.

— Минлу Такулада Хин, — сказала Минлу.

По рядам горожан прокатилось удивленное недоверчивое перешептывание.

— У вас настолько высокое происхождение?

Девушка непонимающе поглядела на него и Касаш объяснил:

— В нашей стране лишь люди благородного происхождения имеют право называться двумя и более именами.

— А в нашей стране все люди имеют право называться так как их зовут.

Презрение в голосе девушки не понравилось горожанам. Судебный секретарь подождал, пока стихнет недовольный гул голосов и продолжил:

— Сколько вам лет?

— Двадцать один год.

— С какой целью вы прибыли в Туил?

— Ни с какой. Я иду мимо, дальше на восток.

Касаш покосился на своего непосредственного начальника. Мастон Лург едва заметно отрицательно покачал головой.

— Кирм находится невероятно далеко от нашего города. Вы пересекли чуть ли не половину Шатгаллы. Что же заставило вас отправиться в столь длительное путешествие?

— Это вас не касается.

Солдат, бдящий за корректным поведением обвиняемой, встрепенулся и поспешил нанести очередной укол.

Минлу дернулась, на глазах её выступили слезы.

— Причина моего путешествия не имеет никакого отношения ни к вашему городу, ни ко всей вашей стране, — сказала она.

— Допустим, — с сомнением проговорил Касаш. — Суду также интересно знать, считается ли в вашей стране преднамеренное, хладнокровное убийство преступлением.

— Да.

— Хорошо. Признаете ли вы, что вечером четвертого дня вы убили честного и достойного жителя нашего города, отца добропорядочного семейства, лесоруба по имени Пулт.

Волна тошнотворной слабости прошла по телу девушки. Перед глазами заплясали фиолетовые пятна. Ещё крепче вцепившись в прутья клетки, Минлу переждала приступ, затем подняла глаза на молодого человека и четко сказала:

— Я признаю, что вечером четвертого дня я убила мужчину, который хотел надругаться надо мной.

Последние слова девушки потонули в яростных возгласах собравшихся горожан.

Сидевший неподалеку от Элен огромный лысый мужчина с широким, багровым, лоснящимся лицом злобно сказал:

— Кирмианская шлюха, засадить бы ей кол между ног, да так, чтобы изо рта вылез.

Сидящая рядом женщина одернула его, напоминая, что здесь дети.

— Не трожь меня! — Отмахнулся он. — Эта чертова маромойка прирезала Пулта как свинью! Я двадцать лет его знаю. Он был добрый малый. И пусть мне скажут к какому дьяволу катится этот дрянной мир, если какая-то косорылая чужеземная сука на нашей же собственной земле режет наших мужиков.

Касаш снова посмотрел на королевского судью и на этот раз Лург кивнул утвердительно. Молодой человек, перекрывая гудящее собрание горожан, возвестил:

— Суд удовлетворен предварительным допросом обвиняемой и теперь желает приступить к заслушиванию свидетельских показаний. — Касаш подождал, пока над площадью воцарится тишина, и затем продолжил: — Свидетель Хэйдэл, суд желает видеть вас.

Откуда-то из задних рядов вышел высокий, худой мужчина. Согбенный, в годах, с темным, костлявым лицом и большими, словно печальными глазами, он производил впечатление навеки уставшего от жизни человека и с трудом понимающего что он собственно тут делает. Хэйдэл явно нервничал и старался не смотреть в сторону клетки.

— Садитесь, — сказал Касаш, указывая на стул, на котором недавно сидел сам.

Свидетель сел.

— Суд желает, чтобы вы рассказали о том, где вы были вечером четвертого дня.

Хэйдэл прочистил горло и скорбно начал:

— Четвертого дня мы…

— Кто мы? — Тут же уточнил судебный секретарь.

— Ну я, Пулт и Канрон, — растерянно пояснил ему Хэйдэл.

— Вы, господин Пулт и господин Канрон, — благожелательно произнес Касаш, — ясно. Прошу вас, продолжайте. И в сторону общества, пожалуйста.

Хэйдэл поглядел пустым взором в сторону "общества".

— Мы были на делянке возле Зовущего лога, рубили бревна для гробовщика Чита, — монотонно продолжил он. — Вечером, закончив работу, мы занялись ужином. Мы мирно сидели у костра, когда появилась она.

— Кто она? Обвиняемая?

— Да, о-обвиняемая.

— Вы уверены, что это была та самая женщина, которая находится в клетке слева от вас.

— Да, та самая.

— Хорошо, что было дальше?

— Эта женщина неожиданно выскочила из леса, когда мы мирно сидели втроем у костра, собираясь ужинать. — Хэйдэл говорил совершенно безэмоционально. — У неё в руках был меч.

— Хорошо, прервитесь на минуту, — Касаш сделал знак одному из солдат. Тот подошел и протянул судебному секретарю ножны с мечом.

Молодой человек обнажил клинок.

Оружие имело длинную рукоять, обмотанную черным кожаным шнурком и эфес в виде небольшого диска. Клинок был однолезвийным, слегка изогнутым и достигал в длину сантиметров восемьдесят.

— Этот меч вы видели в руках обвиняемой?

— Да этот.

— Суд доводит до сведения горожан, что оружие невероятно острое и опасное.

Касаш убрал меч в ножны и вернул его солдату.

— Итак, обвиняемая неожиданно появилась из леса с мечом в руках. Что было дальше?

Хэйдэл уставился в землю перед собой.

— Она напала на нас. Ближе всего к ней был Пулт.

— Погодите. То есть вы хотите сказать, что она, не сказав ни слова, без каких-либо провоцирующих действий с вашей стороны, взяла и атаковала вас?

— Ну да. Никаких процирую… провициру-ющих действий мы ей не делали.

— Что было дальше?

— Эта женщина…

— Обвиняемая.

— Ну да, обвиняемая воткнула меч Пулту в брюхо…

— В живот.

— Ну да, в живот и бросилась на нас. Но вдруг запнулась и Канрон, защищаясь, сумел зацепить ее ножом, а затем мы огрели её по башке и связали. — Хэйдэл сказал все это торопливо, ему явно хотелось поскорей закончить с ролью свидетеля.

Касаш, видя это, поспешил поблагодарить его от имени суда и отпустить.

— Ваши мужчины не только подонки, но и трусы, — громко и отчетливо сказала Минлу в спину удаляющемуся Хэйдэлу. Тот ничего не ответил, лишь будто бы еще сильнее сгорбился и ускорил шаг.

Но Мастон Лург подал едва заметный знак и кирмианку примерно наказали. На этот раз укол копьем в ягодицу был почти ударом. Девушка непроизвольно вскрикнула и подалась вперед, прижимаясь к прутьям клетки.

Элен Акари вскочила на ноги и, обращаясь к солдату с копьем, звонким детским голосом возмущенно крикнула:

— Да прекратите же вы ее колоть!

Огромный лысый мужчина, недавно