Книга Приручи меня, если сможешь - Евгения Чащина

Обнимаю осторожно этого храброго воробышка и целую в шею, туда, где остались мои засосы. Поднимаю голову и смотрю на Агату, ничего кроме брезгливости к ней не испытываю.

Обе девушки поднимают взгляд на меня. Агата бешеный, Стася непонятный, но на губах лёгкая ухмылка.

— Я соберу вещи.

— Куда намылилась, овца? — тут же интересуется Агата, затолкав свою злость поглубже.

— Она едет со мной, передашь отцу, что пусть дышит, но двадцать пять процентов от суммы я забираю. А теперь пошла вон, у нас с твоей сестрой есть дела поважнее.

Подталкиваю Стасю к шкафу и говорю:

— Тряпки новые купим, возьми просто то, что тебе дорого.

— Даже так? Тогда я просто оденусь и возьму паспорт и ноутбук, — пожимает плечами девушка.

Агата так и стоит, замерев в своем гневе. Сверлит взглядом шкаф сестры.

— Ты всё равно в них не влезешь, — негромко хмыкнула Стася, проследив за взглядом Агаты.

В этот момент развернулся экшен. Агата кинулась на Стасю. Толкнула её, и не ожидавшая нападения девчонка упала прямо в шкаф.

— Пятьдесят процентов, Агата, так и передай отцу.

Я хватаю ее рукой волосы и выталкиваю из номера.

— Шлюхе слова не давали, пошла вон.

Агата возмущённо пищала всю дорогу до двери и изрыгала проклятия из-за закрытой двери.

Стася вылезает из шкафа. Никак не комментирует произошедшее. Быстро тянет из шкафа штаны и футболку, достаёт небольшую дорожную сумку, бросает туда какие-то тряпки.

— Все нормально? — останавливаю Стасю и приподнимаю ее голову выше.

— Да. Она всегда такая. Если ты не шутишь и собираешься увезти меня отсюда, то я ускорила бы этот процесс. Я быстро соберусь, — она избегает моего прикосновения и выскальзывает из моих рук. Отходит и завершает сборы, включив ускорение.

Когда звучит закрывающийся замок дорожной сумки, девушка поднимается и рапортует:

— Я готова.

— Поцелуй меня и скажи, что чувствуешь в этот момент. Сразу предупреждаю, а ранее кстати не шутил: если я выбрал трахать тебя, то ты должна осознавать, что я хочу ответную реакцию женщины, а не бревно в постели.

— Ты разбираешься в женщинах хоть немного? Будь ты самым желанным мужчиной в мире, я сейчас ничего не почувствую. Я чувствую только то, что скоро вернётся мой ночной кошмар. И что мне надо сбежать отсюда. Понимаешь?

— Блядь да сделай то, что я прошу! — взвился я.

Подходит ко мне, зло дёргает за шею на себя, целует. Взасос, глубоко. Отстраняется и смотрит сердито.

— Доволен?

— Нет, ещё, — сверлю ее злым взглядом, потому что понимаю, что завела меня с полуоборота своими губами.

Блядь, меня! Какая-то малолетка, которая сейчас стоит и сверлит меня сердитым взглядом.

Её холодные глаза метают молнии. Кладёт обе руки мне на шею, прижимает к себе, впивается губами в мой рот, вжимается всем телом. Целует, пока у нас обоих не заканчивается кислород.

— Теперь доволен?!

— Нет, — жадно скольжу губами по ее щеке, а в трусах огонь, чертовы девственницы, столько с ними проблем, — у тебя есть неделя, чтобы восстановиться, сейчас же едем к гинекологу и травматологу. Прости за вчерашнее, если нужно, купим смазку. Я не хочу, чтобы ты страдала от боли и дискомфорта.

Ладонями глажу ее бедра и пытаюсь восстановить дыхание. Она слишком сильно на меня влияет.

— Зачем? — пугается девчонка, услышав про врачей. Сжимается вся снова.

— Я мог тебя повредить, — едва не заскрежетал зубами.

Смотрит молча, внимательно, кивает.

— Ладно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вижу, что ей это не по нутру. Но не спорит, снова включает свою ненужную мне покорность.

Стася

Сидим под дверью кабинета гинеколога в платной клинике и ждем, когда нас пригласят. Я изредка бросаю взгляды на сидящего рядом мужчину. Только бы не поперся в кабинет со мной.

Мобилизую все силы, чтобы не анализировать дерьмо, в котором оказалась. Не думать о том, что я сбежала из лап отца-тирана по сути в сексуальное рабство. Не думать о том, что будет, когда я ему надоем.

Выходит врач и приглашает в кабинет. Бросаю взгляд на сидящего рядом мужчину и молюсь, чтобы он не поперся со мной.

Сидит на месте. Выдыхаю. Заходим в кабинет.

Врач говорит раздеваться и проходить на кресло. С этим есть проблемы. Большая часть синяков, конечно, останется под футболкой. Но кое-что не скроется от глаз врача.

Первый вопрос, который она задала, поставил меня в тупик.

— Над вами было совершено насилие?

Я замерла, не зная, как отвечать на это. Врач смотрела серьезным и жестким взглядом. Я слегка скукожилась.

— Если вам нужна помощь, скажите.

Молчу. Никто мне не поможет. Есть люди, от которых не сбежать.

— Все в порядке, — отвечаю хрипло и неискренне.

Врач, глядя на меня, слегка поджимает губы и начинает делать свою работу.

— Ох, нет, моя дорогая, — протягивает, — совсем не в порядке. Рассказывай.

— Всё так плохо?

— Ты расскажи мне.

В голове начинают мелькать картинки. Рваные воспоминания вчерашней ночи. Боль. Приступ агрессии, боль, поцелуи, толчки. Сухость, дискомфорт и боль. А затем крики. Толчок и я на полу. Удар ногой в живот. Крик "шалава", звенящий в заложенных от боли ушах. Ещё удары.

— Первый раз был дискомфортный, — говорю чужим голосом, — было мало крови и мало смазки. У мужчины был большой член.

— И он что, впервые им пользовался?

Я растерянно улыбнулась и пожала плечами.

— Лечиться будем теперь, раз не знает, как им пользоваться, — вздыхает доктор и разрешает мне одеться.

Когда я выхожу к ней в кабинет, и она выписывает свечи, она поднимает взгляд на меня и говорит:

— Я видела синяк и обязана спросить. Вам нужна помощь? Ее окажут анонимно, вы будете в безопасности.