Книга Наследник для медведя - Анна Владимирова

Вылетев в коридор, я поднялась к себе, схватила сумку с мобильным и набрала водителя. У меня был только один врач, к которому можно заявиться в таком виде.

Но в приемной клиники меня ждало разочарование в духе последнего дня:

— Мисс Кэвилл, доктор Мэллоу не сможет вас принять, — виновато жала плечами секретарь.

— Когда сможет? — вперила в нее взгляд.

— К сожалению, на ближайший месяц все расписано…

— Утром все было свободно.

— Сожалею…

Захотелось устроить скандал, ворваться в кабинет к этому трусу-врачу и… вот только административного штрафа мне сейчас не хватало! Но еще не вечер! Я обзвонила пять клиник в поиске гинеколога, и ни одна не предложила времени на прием.

— Ладно, — прошептала я в трубку и огляделась с пассажирского сиденья в поисках аптеки. Но стоило толкнуть двери, мне пришло сообщение о том, что я записана в совершенно другую клинику… — Рэм, сволочь!

К концу дня выдержки не осталось ни капли. Я надавила на вызов, не надеясь, что он ответит.

8

Но трусом Арджиев не был:

— Говори, — и снова приказ.

— Сам говори! Объясни мне, какого черта ты творишь?! Почему я не могу записаться ни к одному врачу?!

— Ты еще и в аптеку не можешь зайти — заблокирую карту.

— Что?! — вскричала я, остатками разума соображая, что надо вылезти из машины и не устраивать бессильную истерику при водителе. — А если у меня голова заболит?!

— Пиши мне все, что тебе нужно — в течение двадцати минут у тебя это будет.

— Ружье хочу, — прорычала. — С лазерным прицелом!

— У тебя есть на него лицензия?

— А ты еще не все обо мне знаешь?

— Восполню пробелы…

— Нет, серьезно, чего ты добиваешься?! — голос охрип, а голова разболелась не на шутку. Я прошагала в какой-то переулок и прислонилась к стене.

— Я уже все сказал утром, не заставляй меня повторять.

— Ты врешь. Боишься, нос вырастет, если повторишь?

— Ты медленно соображаешь для старшего специалиста отдела исследований, Вика.

— Пожалуй, ты прав, — запрокинула бессильно голову и прикрыла глаза. Голос Рэма казался концентрацией страха, к нему хотелось привыкнуть, впустить хоть немного в вены, как яд, чтобы начать привыкать им травиться.

— Ничего не придумала?

— Были идеи…

— Так что же ты еще сидишь?

— Откуда ты знаешь? — открыла я глаза.

— Я тебя вижу. — Когда он говорил про блокировку карты, я готова была предположить, что мне просто заблокируют любую оплату. Но то, что он за мной следит, стало сюрпризом. Не успев подумать, я вытянула руку с оттопыренным средним пальцем над головой. Рэм усмехнулся ярче: — Чуть выше и левее. Да, вот так ты выглядишь прекрасно. Сдаешься?

— Иди к черту, Рэм, понял?! Я — не вещь и не твоя шлюха!

— Шлюхи не кончают так, как это делала ночью ты, — понизил он голос.

— Ну у тебя-то опыта больше! — приложила тыльную сторону ладони к горящим щекам.

— Вот именно. Поэтому прекрати со мной воевать. Езжай на обследование.

— Во-первых, становись в очередь со своими указаниями, куда мне езжать и что делать. После тебя все вдруг решили, что меня нужно срочно вынудить раздвинуть перед ними ноги! Ты что, рекламу где-то дал? Во-вторых, мне нужна таблетка от головной боли и случайной беременности от тебя!

Никогда еще тишина в трубке не казалась мне такой пронзительной, даже шум улицы стих на ее фоне. Но я не стала дослушивать и отбила звонок.

— В продуктовый ближайший, потом на работу, — скомандовала, усаживаясь обратно в салон автомобиля.

Сегодня я буду ночевать с Денвером. Единственное в этом безумном мире, что обещало тепло и спокойствие — его дыхание, улыбка и безусловная любовь. Да, это было неправильно — использовать ребенка, чтобы успокоиться. Но я слишком запуталась сегодня в том, что хорошо, а что нет.

Накупив еды себе и вкусностей ему, я уже было разбежалась перед дверьми на выход, когда меня остановил мужчина в костюме киллера — очень черном и строгом, обратившись неожиданно вежливо:

— Мисс Кэвилл, для вас таблетки, которые заказывали. И еще один пакет.

Хотелось хоть на этого наорать в лицо, но я в который раз сдержалась.

— Спасибо.

Сгребла пакеты и вернулась в машину.

В одном лежали таблетки всех мастей от боли, мигрени, недомогания и дурноты — ну надо же, какая забота! Таблеток от «залета» я не нашла. А вот содержимое второго пакета меня вогнало в ступор. Внутри обнаружился второй, из тесненной бумаги. А из него на ладонь выпал квадратный футляр, и одновременно мобильный принял входящий.

— Надевай, — выдали мне очередную дозу яда.

— Зачем? — Я прижала трубку к уху и открыла коробку. На бархатной подушке в тусклом свете улиц и проплывающих мимо фонарей высокомерно поблескивало кольцо. Из белого металла с внушительным камнем непроглядно черного цвета… — Боже, что это за кирпич?

— Специальный, чтобы царапал тебя, за все цеплялся и не давал забыть ни тебе, ни кому-либо другому, перед кем ты теперь будешь раздвигать ноги.

Я устало усмехнулась:

— Рэм, я хочу, чтобы этот день закончился. — То ли от усталости, то ли от нервов, но его слова внезапно взбудоражили. Пришлось тряхнуть головой и звонко хлопнуть крышкой футляра. — Я не могу пока больше.

— Ты думаешь, это проблема выдрать тебя из твоей жизни прямо сейчас, чтобы не думать, кто там тебе угрожает, кроме меня? — не дал он расслабиться.

— По себе судишь? Как-то ведь мне удавалось держать этих людей на расстоянии все это время, пока не пришел ты и не взял силой, — разошлась я. — Не буду я носить твое кольцо и не собираюсь тебе принадлежать, Рэм! Хватит уже того, что ты распоряжаешься моим телом, решаешь, что и когда я буду принимать и у кого проходить обследования!

Когда отбила звонок, руки дрожали. Выкинуть кольцо в окно, повинуясь порыву, не решилась. Верну при первой возможности. Казалось, этот запрет на эмоции вытянул последние силы, и в офис я приплелась, спотыкаясь.

Таша уже собиралась домой, а увидев меня на пороге, замерла.

— Мисс Кэвилл…

— Я буду сегодня в исследовательском, — сбросила туфли и позорно застонала, опускаясь в кресло.

— Понятно, — заключила она философски. — Тогда я завтра пораньше, да?

— Как обычно, — зевнула я. Как же хотелось спать! — Не знаешь, мистер Келлер у себя?

— Думаю, как обычно, — обернулась она от дверей. — Может, мне остаться?