Книга Подари мне меня - Зоя Анишкина

Вчера полвечера я потратил на изучение тонкой папки, которая была положена мне на стол еще три года назад. За это время она пополнялась всего пару раз и была не в пример меньше основной. Оглавление гласило: Вознесенская Мирослава Илларионовна. 12.12.1990 г.

Раньше эту папку я упрямо не открывал. Мне противно было думать о том, что какая-то очередная золотая девочка встала поперек плана моей вендетты. Очередная кукла без ума и фантазии, воспитанная папочкиными бабками.

Сколько таких я видел по ночам в клубах? Да сотни. Прожигательницы жизни с накачанными губами и сиськами. Эскортницы хоть деньги зарабатывают, а эти спускают все подчистую. Я уже вытаскивал Олега от одной такой «доченьки».

Умеют вынести мозг и набить его профитролями и фуа-гра. Поэтому заступничество Ивановой возбудило мой интерес. Олег говорил, что она не так проста. Но его мнение необъективно.

В итоге я расположился со стаканом воды перед папкой, чтобы попробовать оценить по досье еще одну золотую девочку. Я открыл ее и стал рассматривать скудное содержимое.

Сначала шли фото. Немного. И на всех была стройная рыжая девушка с чувственными пухлыми губами и серьезными серыми глазами.

На каждом фото она была идеальна. Стильные платья-футляры, брюки, юбки-карандаши. Практически отсутствие вульгарного макияжа. Пара фото, где она блистала в черном платье в пол на каком-то благотворительном вечере под ручку то с отцом, то с мужем. Она была красива. Строгая, сексуальная, знающая себе цену.

Ничего от девочки-тусовщицы. И не скажешь, что ей двадцать восемь лет. Выглядит старше, более взрослой, зрелой.

На мгновенье меня охватила ярость при мысли, что этот перекачанный сопляк касается ее тела. Что она стонет и извивается под ним, произнося его имя.

Да что это со мной? Мой братец перетрахал целый взвод баб. И никогда мне не было до этого дела. Но здесь, при взгляде на статную фигурку, обтянутую шелковым топом, меня обуяло такое возбуждение, что в штанах неожиданно стало тесно.

Ей-богу, как подросток озабоченный. Отложив фото в сторону, я стал искать темные пятна в ее биографии. Но ничего. Черной кляксой в ее жизни было лишь замужество. В остальном все было идеально: идеальная дочь, идеальная бизнесвумен с собственным юридическим агентством. Весьма успешным, кстати. И это заслуга отнюдь не денег отца.

И вот ей я собираюсь сделать ребенка. Почему-то при мысли об этом перед глазами возник образ голубоглазого малыша с рыжими кудряшками.

Я захлопнул папку. Эта дамочка не должна вызывать у меня никаких эмоций, совершенно никаких! Эмоции — это слабость.

Об этом я и вспоминал сегодня, когда меня накрывало бешенство. Бешенство из-за собственной беспечности, из-за пробок и из-за долбаной фуры, перегородившей мне подъезд к клинике. Деваться было некуда, и я нырнул в обшарпанный безлюдный двор.

Едва залетев в арку, я увидел предмет своих терзаний. Вознесенская практически бежала, если так можно выразиться, на огромных шпильках. На ней было привычное платье-футляр, не оставляющее пространства воображению.

Лицо сосредоточено, к груди прижата папка, а сама она не замечала ничего вокруг. Я спешно припарковался посреди двора, как заметил в боковое зеркало странное.

За будущей матерью моих детей из подъезда вынырнули трое. Мои брови поползли вверх, когда они спешно натянули маски и один из них дернул девушку за волосы, заламывая руку. Она бы справилась — сразу видно, что обучена приемам самообороны, — если бы он был один. Я дернулся, когда второй огрел ее чем-то по затылку и девушка обмякла в его руках.

На моих глазах эти придурки потащили ее в подъезд. Не теряя ни минуты, я вытащил телефон и набрал Олега. Ему было до нас минут семь.

Четко обрисовав ситуацию, место и действия, я нырнул в подъезд. Друг отговаривал меня, велел ждать его. Но на это не было времени. Мало ли что они с ней могу сделать.

Картина, открывшаяся моему взору, была отвратительной. В ободранном подъезде, источавшем аромат экскрементов и дешевых сигарет, было темно. Свет освещал лишь небольшую лестничную площадку первого этажа. Там эти уроды и расположились.

Действовали они быстро и слаженно. Вознесенская уже пришла в себя, мычала и извивалась. При виде того, что они собираются делать, мне сорвало крышу.

Девушка была прижата к перилам. Полуголой, ей широко раздвинули ноги, а чмо по центру уже пристраивалось для совершения надругательства.

Я бесшумно дернулся к нему и вырубил с одного удара. Ярость застилала глаза, что и помешало мне вовремя добраться до второго. Он и его напарник выронили Вознесенскую. Она явно не заметила, как освободилась, и с треском рвущихся веревок рухнула на холодный пол.

Остальное меня на время заботить перестало. Я сразу понял, что это не обычные отморозки с улицы. Несмотря на тупой и непродуманный план, двигались они синхронно и правильно. Боевые приемы им были знакомы. Мы покружили по подъезду, я попытался выманить их на лестничную площадку первого этажа. Там было светлее и дальше от девушки. Кроме того, с минуты на минуту я ждал Олега с ребятами.

Я слишком увлекся процессом, поэтому не сразу заметил в руках одного из ублюдков нож. Он бы добрался до меня первым, но тут подъезд огласили крики второго нападавшего. На секунду растерялся даже я, когда увидел торчащую из его плеча туфлю.

Опомнился я первым и благодаря заминке достаточно быстро закончил эту драку. Никогда не стоит отвлекаться.

Краем глаза я видел, что Вознесенская зачем-то встала и вытащила свою туфлю из обмякшего тела. Даже сейчас, в пыли и грязи, она была невероятно хороша.

Да, я почувствовал себя долбаным извращенцем, зависнув на ее голых ногах и тонкой полоске волос, указывающей направление к сокровенному. Она, шатаясь, нацепила на себя туфли и трясущимися руками пыталась одернуть платье.

Я приблизился к ней и помог. После этого сдернул с себя пыльный пиджак (кажется, почти целый) и накинул на худенькие плечи. Даже на каблуках она едва ли могла быть со мной на равных.

А потом она подняла на меня удивленные перепуганные глаза.

Не знаю, сколько бы мы с ней так стояли, но в подъезд влетел Олег с ребятами.

— Что за?!..

Друг ошарашенно уставился на меня. Потом на нее. Брови его поползли вверх.

— Олег, будь добр, возьми этих с ребятами и доставь на базу. Я с ними потом разберусь. Думаю, сегодня наши планы несколько поменяются. Предупреди нашу новую знакомую о форс-мажоре, — я незаметно кивнул в сторону Вознесенской. — Я пока отвезу девушку домой.

Все это время я обнимал ее за плечи, а она доверчиво жалась ко мне. После последней фразы девушка напряглась и резко отступила.

На моих глазах произошла разительная перемена. Из забитой и испуганной женщины, оказавшейся в шаге от насилия, она превратилась в уверенную в себе стерву.

— Я вам, безусловно, благодарна за помощь. Но настаиваю, чтобы этих вот, — она кивнула в сторону трех тел, которые уже тащили к выходу, — отвезли в ближайший участок. Я сама с ними разберусь.