Книга Просто люби меня - Барбара Ханней

— Не подумайте, что я умничаю, — сказала тогда Сара. — Но есть одна вещь, которую я усвоила за те семнадцать лет, что прожила на белом свете. Это то, что наша дорога не всегда будет гладкой, на ней могут встретиться рытвины и ухабы. Может случиться и так, что цели, которые мы поставим перед собой, покажутся нам недостижимыми.

Господи, какими пророческими были ее слова.

Что он сделал с этой замечательной девушкой! Не надо было идти на поводу своих желаний и поджидать ее в тот вечер. Пусть бы шла себе спокойно домой.

Вместо того чтобы отпустить ее в большой мир, где она могла сделать блестящую карьеру, он удержал ее в захолустье своими обещаниями, которые не мог исполнить.

Сердито ворча, Рейд поднялся с постели и встал у окна, глядя в безмолвную ночную темноту. Он будет скучать по Саре. Если она уедет из Мирабрука, все контакты оборвутся. Он будет тосковать по ее доброму отважному сердцу, по ее живому, острому уму и рассудительному нраву.

Черт побери, он просто обожает эту женщину.

А сегодня, глядя в ее синие глаза, сказал то, что должен был сказать ей еще годы назад, — что никогда не полюбит ее.

Дорого стоила ему эта ложь.

Но нельзя забывать, что он должен заботиться о счастье Сары. Уехав, она освободится от него. Может, выйдет замуж, родит ребенка. Она будет прекрасной матерью… А вот ему отцом стать, видимо, не суждено.

Все, хватит! Рейд принялся бесцельно бродить по дому. Луна скрылась за облаками, но в доме все было так знакомо, что он мог ходить и в полной темноте. Его босые ноги ступали бесшумно.

Дойдя до кухни, Рейд решил не включать свет, боясь разбудить Энни и Мелиссу. Вместо этого он нащупал толстую оранжевую свечу, которую девушки оставили в подсвечнике на столе. Рейд зажег ее и при неярком свете заварил себе чаю.

Энни уверяла, что свеча с ароматом цитруса и ванили оказывает успокаивающее действие. Может быть, но только не сегодня. Рейд, в майке и шортах, мерил шагами кухню. Он в тысячный раз говорил себе, что поступил правильно. Это было жизненно необходимо — сказать Саре, что он не может ее любить. Он должен был помочь ей порвать с ним.

Она переживет свое горе и сможет зажить новой жизнью. Он не имеет никакого права удерживать ее. Она заслуживает хорошего, надежного мужчины, мужчины, который женится на ней, сделает ее счастливой, станет отцом ее детей.

Из горла Рейда невольно вырвался стон. Как он сам все это переживет? Как смирится с одиночеством?

Черт, ему и сорока еще нет, впереди долгая жизнь… в одиночестве миновать сорокалетие, потом пятидесятилетие, потом шестьдесят лет… глядя на счастливую семейную жизнь Кейна с Черити и Энни с Тео.

Как раз вчера Кейн позвонил и торжествующим голосом сообщил, что они с Черити ждут первенца.

Рейд снова застонал. Все, не надо больше думать об этом, нельзя распускаться. Он никогда не любил себя жалеть, презирал людей, которые постоянно плачутся на судьбу, но сейчас не мог освободиться от чувства, что вся его жизнь катится под откос.

— Мне послышался какой-то шум.

Рейд резко повернулся — в дверях стояла Энни в симпатичной шелковой пижаме и смотрела на него в неверном свете свечи.

— Ничего не случилось?

— Все в порядке.

— Выглядишь не очень. — Энни села на стул, пригладила растрепавшиеся волосы, потом, согнув одну ногу, поставила ее на сиденье и обхватила руками колено. При свете свечи она выглядела совсем юной, той маленькой сестричкой, которую он так любил дразнить. — За обедом ты выглядел просто ужасно.

Рейд пожал плечами, она улыбнулась.

— Давай не будем, Энни. Мне не нужны советы моей маленькой сестренки.

— Но ты же не станешь отрицать, что чем-то расстроен.

Рейд поморщился.

— У меня все в порядке. Иди лучше спать. У тебя через несколько недель свадьба, надо хорошо спать, будешь красивой.

Энни, словно не услышав, сказала:

— Я знаю, что то отчаянное письмо в газету написала Сара Росситер.

При упоминании имени Сары Рейд застыл.

— Ну и что, даже если так?

— Мужчина, о котором она пишет, — это ты?

Рейд, не отвечая, поднялся и снова заходил взад-вперед.

— Все давно знают, что между тобой и Сарой что-то было. Вы делали вид, будто просто «дружите», но… теперь понятно, что Сара хотела намного большего, да и ты… мне кажется, ты тоже.

Рейд остановился, уставившись на Энни.

— Прекрати.

— И не подумаю. Мы с Кейном так увлеклись собой, что совсем тебя забросили.

Рейд со стуком поставил чашку на кухонную стойку.

— А мне не нужно, чтобы за мной присматривали. И вообще не хочу, чтобы со мной носились.

— Но Рейд, я же вижу, что-то не так! У меня такое впечатление, что случилась какая-то трагедия.

Ее слова резанули Рейда точно ножом. Не показывая виду, он прислонился спиной к шкафу и непринужденно скрестил руки на груди.

— Ты большая фантазерка, сестричка. Тео слишком часто водил тебя в оперу.

Энни, вскочив со стула, обежала стол и обхватила Рейда за талию. У него комок собрался в горле, когда она прижалась лицом к его плечу, щекоча своими светлыми волосами его щеку. Черт побери, сейчас она станет говорить, как они все его любят. Этого только недоставало!

— Мне очень жаль, что все так вышло, — сказала Энни. — Сара прекрасный человек, и вы просто созданы друг для друга.

— Ради бога, Энни, прекрати! — резко проговорил Рейд, высвобождаясь из ее рук. — Оставь меня в покое, думай лучше о своей свадьбе. — Энни открыла рот, пытаясь что-то сказать, но он закрыл его ладонью. — Ты вообще имеешь обыкновение лезть в чужие дела, когда тебя не просят. А это как раз такой случай.

Подкрепив свое раздражение решительным взмахом руки, он произнес несвойственным ему угрожающим тоном:

— И чтоб я больше не слышал, как ты треплешься об этом!

— Я… треплюсь? — проговорила Энни, задыхаясь, но Рейд уже летел к двери, заметив напоследок ее бледное, ошеломленное лицо.

Нет, ну надо же! Он умудрился жестоко обидеть еще одну женщину, которую любит.

ГЛАВА ПЯТАЯ

— Ну и как тебе, Сара?

Энни развернула тонкую оберточную бумагу и подняла розовое платье. Свое подвенечное платье и наряды для подружек невесты она купила в магазине для новобрачных в Риме, и Сара приехала в «Саутерн-Кросс» на примерку.

— Очень милый шелк и красивый цвет.

— Для тебя я выбрала темно-розовый, он очень пойдет к твоим роскошным черным волосам, — сказала Энни. — Мэл наденет…

— Просто розовый, он пойдет к моим простеньким русым волосикам, — перебила ее Мелисса с усмешкой.