Книга Буря и натиск - Артем Тихомиров

Крот оборачивается через плечо:

– Чего-о?

Из-под каски смотрит самый настоящий череп, воплощение смерти.

– Отставить! – Сказочник грозит кулаком. Бывалый гоблин все щерит желтые зубы.

Крот отворачивается, вцепляясь ногтями в набедренный карман штанов. Каждый мускул дрожит, требуя прямо сейчас сорваться на бег, в атаку. Хренова, хренова вода, проносится в голове Крота, ненавижу воду, мать ее…

Чего ждем? Гоблин гусает губы. Минуты бегут, нет, вроде бы целые часы.

Несмотря на всю колдовскую маскировку, становится ясно – подбирается рассвет. Небо светлеет очень быстро.

Слева и справа чувствуется движение. Вот сейчас, сейчас. Крот глотает слюну. Сейчас будет все то, о чем обычно треплются на привалах у костра. За всю жизнь Крот не прикончил ни одного эльфа. Здесь ему предстоит прикончить целую кучу. Один придурок еще на учебной базе однажды всерьез утверждал, что у Детей Цветов зеленая кровища.

Крот не заметил, как побежал. Ботинки ступили в воду, подпехи положили лодку на волны и начали запрыгивать в нее. Гоблин припал на левое колено. Почему-то вспомнилась Маргаритка. Она не хотела, чтобы Крот шел воевать в Злоговар. Наше потомство должно, по-твоему, родиться без отца, спросила девица. Но ведь Гримма знала, что именно ее папаша отправил его на войну. «Зато я паду как герой!» – имел неосторожность брякнуть Крот, за что удостоился тяжелой фермерской пощечины. Ну да, если сейчас мне разнесут башку, это будет весьма и весьма…

Гоблины взялись за весла и оттолкнули лодку. Крот обернулся, чтобы увидеть, что берег буквально покрыт живым ковром из подпехов. План работает четко. Пока.

Крот хватает свой шест, расставляет ноги для равновесия.

Река шириной сорок-пятьдесят метров. Кажется, что не так много, пока не начинаешь переправу. С этого момента кажется, что это не полсотни метров, а все пятьсот. Отталкиваешься от дна длиннющим шестом, налегаешь, потом снова и снова. Суденышко скользит и покачивается.

Туман обволакивает, поглощает лодки, двигаться приходится почти в полной мгле. Ничего не видно и на метр. Тихий плеск, чье-то сопение, покашливание, позвякивание и скрип амуниции. По сигналу сержанта гоблины чуть приостанавливаются. Высадка должна происходить одновременно, ни один транспорт не может выходить вперед и нарушать фронт. Крот чувствует прилив крови к голове. Шум в ушах. Ожидание невыносимо. Ничего похожего на грохочущие уличные побоища родного Долбабая.

Рассвет ближе и ближе. По мнению Крота, туман выглядит слишком искусственным. Ничего не происходит. Почему заминка?

Сказочник приказывает двигаться вперед. Лодка увеличивает скорость. Что-то упало в воду, подняв крошечный фонтанчик брызг. Потом это повторилось, рядом с правым бортом. Крот посмотрел вниз, потом услышал звук, похожий на стук камня по деревяшке. Вода покрылась целой сетью смешных фонтанчиков.

– Гвоздеметы! – хрипит гоблин рядом с Кротом.

Вот же мать твою!

– Ждали, – отзывается Пила самодовольно. Еще бы – такая дальновидность.

Дюбеля прошивают воду, попадают в лодочные борта, но самих выстрелов не слышно; слишком далеко. Пробитая лодка начинает наполняться водой.

Вспыхивает небо. Синим. Летит вверх и начинает падать синяя ракета. Крот поднимает голову, не соображая, куда делся туман. В какой-то момент маскировочная завеса спала. Толку от нее не было – эльфы и так засекли переправу.

– Толкай! Толкай! – рычит Сказочник.

Гоблины налегают на шесты, до берега метров пятнадцать. Каких-то… Большая часть лодок держится на этой линии. Раздаются ответные выстрелы, пока что одиночные. Гвоздеметы внутри дотов поливают огнем подплывающих подпехов, вода кипит от разрывающих ее дюбелей. В прорезях бетонных вздутий сверкают вспышки, Крот слышит лязгающий ритмичный кашель турельного оружия. На соседней лодке гоблин переворачивается вверх ногами, падает в воду, идет ко дну, даже не барахтаясь…

Огонь усиливается. Пила шипит. Дюбель отрывает ему кусок куртки на правой руке, рядом с шевроном «Смердящего» – оскаленной головой-тыквой.

Крот смотрит на воду, только на воду, словно прикидывая, можно ли по ней бежать.

Гоблины падают, пораженные свистящей сталью, и таких все больше. Тела покачиваются на волнах Текучки, но большая часть скрывается из вида, утянутая вниз оружием и амуницией.

Плеск воды перекрывается волной воинственного рева. Зеленые приходят в ярость.

На берег!

«Какая тут глубина?» – думает Крот, почти вслепую вонзая шест в дно. Не меньше трех метров – хватит досыта водицы хлебнуть. Прыгать рано.

Гоблин на лодке Сказочника падает на колени, когда заряды попадают ему в живот. Пила пробует его поднять, изо рта у того здоровяка на ботинки выпадает шмат крови.

Вибрирующий переливающийся свист. Мина рвется на полосе пляжа, вздымая кверху фонтаны песка и земли, кружится белесый дым. Крот приседает. Звуковая волна отзывается где-то у него в кишках.

Это че, так и бывает, чтоб вас всех скособочило?

– Кто шмаляет? – спрашивает Пила.

Дюбели свистят теперь со всех сторон. Чем ближе к берегу, тем огонь плотней.

– Хрен знает! – отзывается Сказочник. – Поднажми!

Нахлебавшаяся воды лодка потяжелела раза в два. Сказочник наклонился, снял с убитого подпеха оружие и боеприпасы и скинул тело в воду. Двигаться теперь легче. Мертвый гоблин поплыл лицом вниз, распространяя от головы рваный багровый шлейф.

Звук повторился – словно закрутилась поблизости, шипя и воя, огромная шутиха. Взрыв больше первого. Песок поднялся десятиметровым монстром, осыпался, натягивая по воздуху грязную завесу. Потом гвазднуло в воде. Лодку Сказочника качнуло, обдало водой и грязью, сержант свалился на мелководье, матерясь.

Пила спрыгнул следом.

– На берег! Вперед!

Гвоздеметный расчет прямо по курсу сосредоточил огонь на самой лодке Сказочника. Не успевающие соскочить вовремя зеленые получают дюбелями в упор.

Крот падает на карачки, переваливаясь через правый борт. Его задевает несколько раз, но только ранец на спине, дважды дюбель бьет в лодочную доску, разбивая ее в щепы, возле левой руки.

Длинная очередь вырывает из гоблинов комки мяса, вскрывает гейзеры крови, дробит кости, валит подпехов друг на друга.

Кто-то хрипит, выдыхая последнее из пробитых легких, кто-то воет зверем, другой давит на каску, стараясь удержать вылезающие мозги.

По самый подбородок в воде Крот ползет к берегу. Сзади накатывают другие лодки, слышны выстрелы гоблинских камнеметов. Кто-то отдает приказание: бежать, цепью, гады, цепью, не тормозить, ближе к ним, ближе, сукинсыны!

Тут же кто-то визжит, словно свинья, ощутившая на горле только что отточенный нож.