Книга Охота на ламию - Инесса Иванова

— Ты знаешь его месяца три, — произнесла я с сомнением в искренности чувств таинственного Мага, которого никто в Кломмхольме не видел. Фарфелия бегала к нему на свидание под покровом ночи, подкупая охрану Института на деньги, которые дарил её весьма щедрый любовник.

И всё бы ничего, если бы не слова Стенсена об охоте на ламий. Я была уверена, что проректор сказал правду, просто чувствовала это всей своей змеиной сущностью. Но, с другой стороны, где же жертвы?

Если ламий убивают, то здесь бы уже за каждым кустом стояло по дознавателю. Или что там имел в виду Стенсен под словом «охота»? Он что-то плёл про новомодный артефакт, лишающий Дара.

Я вздрогнула. Такое и представить сложно, это дома, на Земле, можно было неплохо устроиться и безо всяких способностей, а здесь, существо, лишённое Дара, было обречено на полубезумное существование. Пустая оболочка, тоскующая по тому, что нельзя вернуть.

Додумать мысль я не успела, знак на запястье обжёг руку.

Меня снова хотела видеть Персилия Лагра. Ах да, она же предупреждала, что познакомит меня с первокурсницей, которую я должна буду нянчить и наставлять на путь истинный, пока та не выберет себе в поклонники определённого Волкодлака.

Снова возникла ассоциация с рынком невольниц. Что так, что сяк, а нами по-прежнему торгуют как живым товаром, только теперь это считается проявлением доброй воли потенциальной невесты. Те же яйца, только в профиль.

Междуглавье 1

На этот раз голубая метка выпала ему, единственному Магу.

— Везунчик! — каждый член этого кружка по интересам подходил и хлопал его по плечу, а на самом деле радовался, что метка выпала другому.

Впрочем, справедливости ради, не все испытывали отвращение к делу. Он видел глаза тех, кто приходил на следующий день и гордо клал использованный артефакт на стол, будто честно заслуженный трофей.

Всё-таки в Илиодоре мало развлечений для тех, кому доступно почти всё. Почти.

— Когда идёшь на дело? — спросил его Волкодлак, чья левая щека в моменты волнений нервно подёргивалась, будто его вот-вот разобьёт паралич.

Соратник по делу рассказывал любому, кто желал слушать, о кровавом поединке за право обладания некой девицей, возомнившей себя ценностью. Мол, её девственность пала в эту лунную ночь.

На самом деле они все знали, что причина нервных тиков рыжего Рауда в детской немочи. Родился увеченным и всю жизнь пытался быть храбрее храбрых и смелее безумцев, доказывая стае, что он её полноправный член.

— Надо подготовиться. Стэйн велит поостеречься.

— Стэйн — трусливая шавка!

И Волкодлак отошёл, показательно сплюнув в сторону. Остальные двое стояли в стороне, делая вид, что увлечены беседой, но мужчина знал: наблюдают. Оценивают, не даст ли он слабину, не посетят ли светлую голову сомнения.

Конечно, нет. Пожиратель отбирает силы у жертв, но щедро награждает тех, кто дёргает за нити, кто даёт ему шанс напитаться чужим Даром. Да и Адамантова жила разгоняет кровь не хуже постельных утех. Впрочем, одно другому не мешает.

— Ты прикончишь её сам? — спросил Главный.

Для Дракона он был слишком неказистым. Но за маленькими вечно бегающими глазами мутного цвета скрывался великий ум. Даже жаль, что соплеменники не желали воздать ему по заслугам.

— Я бы не хотел. Возьму другую.

— Только не тяни.

Главный кивнул и отошёл, а мужчина вздохнул свободнее. Хорошо, что Дракон не стал настаивать, устранять собственную любовницу некрасиво, негалантно. Мерзко и подло. Если необходимо, а он знал это с самого начала, пусть хотя бы чужие руки решат судьбу его смешливой змееликой.

Жаль, искренне жаль, но чёрное не станет белым, как его ни оттирай. Дрянная кровь даст дрянные всходы.

— Зло умеет надевать личину красоты и жертвенности, — Главный пожал ему руку. Впервые не как начальник, а как брат. — Иди, не медли.

Глава 4

Дракон

Я только что получил письмо из дома и распоряжение из родной Академии. Келисия, утащи её в запретную рощу дубовики, не солгала.

Мне придётся взяться за расследование двух случаев отнятия Дара у ламий, хотя раньше я ничем подобным не занимался. И выбрать одну из змееликих в помощь. Всё будет тайно, разумеется.

Ректор продумала всё до мелочей: жертв отселили в отдельное крыло Кломмхольма, устроив по соседству с лазаретом, но так, чтобы никто их не увидел, кроме лекарицы-травницы. Преподаватель целительной магии сразу сообщила, что «такое» не вылечить.

— Я уже испробовала все известные мне способы и зелья, — вздохнула немолодая гранда Тулия, пригладив огненного цвета волосы. В них почти не было проседи, хотя поговаривали, что саламандра настолько стара, что Персилия Лагра, декан змееликих, по сравнению с ней юная девчонка.

— Может, вы что придумаете, — развела она натруженными жилистыми руками. По венам целительницы тёкла кровь напополам с огнём, поэтому иногда её кожа искрилась, светилась изнутри, будто вот-вот вспыхнет.

Подавив чувство опасности, которое вмиг зашевелилось в груди, я подошёл ближе. На соседних койках лежали две светловолосые девы c одинаково пустым выражением глаз. Обе смотрели в потолок так, как если бы над ними было бескрайнее синее небо.

— Они не разговаривают, только ходят, пьют, справляют естественные надобности, — продолжила объяснять целительница, когда я осторожно присел рядом с одной и взял её холодную и бледную, как мрамор, руку. — И не реагируют на обращённую к ним речь. Вообще ни на что.

Я перевернул кисть жертвы ладонью кверху и поднёс её к глазам. На подушечках пальцев остался чуть заметный след чёрного порошка, похожего на сажу. Принюхавшись, я уловил знакомый запах.

— Подайте мой саквояж, пожалуйста, — попросил я гранду, с любопытством заглядывающую мне через плечо. Целительница с рвением застигнутого врасплох кинулась выполнять просьбу.

В глубине небольшой сумки хранились различные артефакты, выполненные зеркальных дел мастером специально для меня. Я аккуратно открыл небольшой чехол, похожий на очечник, и достал овальное зеркальце безо всякой оправы.

— Кого из них нашли первой? — не оборачиваясь, спросил я.

— Гардению, — вздохнула целительница и указала на соседнюю койку. — Второй курс, большие планы и надежды. Говорят, она последнее время часто виделась с неким Магом. Но доказательств встреч нет. И не будет. Истинные, уж простите, гранд, очень осторожны, когда дело касается неблагородных рас.

— Никому не хочется связать себя узами, разорвать которые будет весьма проблематично, — ответил я, дохнув на зеркало, и, обойдя койку, склонился над второй жертвой.

Курносый носик, тёмные глаза с расширенными зрачками, мелкие ровные зубы и белоснежная кожа, лишённая румянца, — довольно привлекательна. И вот сейчас мне придётся её убить. Окончательно.