Книга Айболит для короля - Ива Лебедева

С таким противником помириться после долгой битвы уже не получилось. Оставалось покориться и подчиняться. И лишь иногда, с переменным успехом, похищать плоды из охраняемых садов неподалеку от селения.

Кстати, насчет крыльев. Пора заняться Ариской.

Глава 9

Я мысленно воззвала к духу великого Хэрриота и присела рядом с девочкой. Вообще, конечно, дело мне предстояло непростое, но пара мыслей, как с ним сладить, у меня была.

— Скажи, детка, когда я лечу рану твоего итакари, ты тоже выздоравливаешь, верно? — спросила я у Ариссы, терпеливо дождавшейся меня у самого ствола «больничного» дерева. Юная дева сидела, прислонившись спиной к шершавой темно-фиолетовой коре, и выглядела хотя и бледноватой, но вполне живой. И очень терпеливой.

— Наоборот тоже работает, — к моему облегчению, ответила девочка и даже попыталась улыбнуться. — Ты мне дала горькую косточку, стало меньше болеть и у меня, и у Ариссы. — Она кивнула на беспокойно дремлющего рядом филина.

А, ну да, у них же тут одно имя на двоих. Уф-ф-ф… ну что, приступим.

Сложность в том, что вылечить дикую птицу с переломанным крылом можно, но вернуть ей привычную подвижность почти никогда не удается. Если после выздоровления птица и будет летать, то она все-таки не достигнет прежней скорости и маневренности полета. Выпущенная на волю, она погибнет либо от когтей хищника, либо от голода. Особенно мало шансов на полное выздоровление у хищных птиц… но здесь-то у нас другой случай. Плюс надежда на повышенную регенерацию странных оборотней. А еще на то, что при разделении птица и девочка как бы отчасти «поделили» травмы. Например, у Ариссы-человека еще и ребра помяты, плюс здоровенная ссадина от левого виска до подбородка. И закрытый перелом руки. А вот у филина морда с клювом абсолютно целы, зато крыло… ой-ой. Кровь перепачкала весь бок и само крыло, значит, открытый… ладно.

— Сейчас я наложу тугую повязку тебе на ребра и шину на руку. А после займусь…

— Нет, сначала Арисса! — вскинулась девочка, и ее филин недовольно ухнул — то ли на нее, чтоб не прыгала, то ли на меня, чтобы не обижала, тут я не поняла.

— Тихо. Сначала я сложу твой перелом, и, возможно, это как-то повлияет на крыло твоей птицы. Тогда мне легче будет помочь ей и не заставлять ее страдать, понятно?

Девочка испытующе посмотрела мне в глаза и кивнула.

— Умница. Приступим. Локс, ты все принес, что я сказала?

— Да, госпожа лекарка! — тут же отозвался мой похититель и расхититель ветеринарных ценностей. — Вот полоски полотна, смолы немного, ровные деревяшки и лучина. Я все правильно сделал?

— Угум. — Я быстро разложила свои скудные припасы, присовокупив к ним местные перевязочные материалы. Так…

Через пятнадцать минут тугая повязка на ребрах была готова, а руку Ариссы я зафиксировала с помощью импровизированной шины. Выдохнула и повернулась к филину.

— Ну, малышка, надеюсь, ты мне нос с лица не склюешь, вон у тебя какое грозное оружие… Давай, покажи крыло. Тебя надо подержать или сама не будешь вырываться? Ты же умница? — «Заговаривая клюв» довольно внушительной и страшно недовольной птице, я тем временем подхватила и развернула сломанное крыло. Уй...

— Тихо-тихо, красотка, не все так страшно, как выглядит, — ворковала я, стараясь не обращать внимания, как филин шипит и переступает когтистыми лапами в сантиметре от моих рук и коленей. — Ну извини, вокруг перелома придется выщипать оперение, а потом помазать йодом… Зато никакая зараза не заведется, обещаю! Во-о-от… Локс, подай вот это. — Я ткнула локтем во флакон с перекисью водорода. — И разведи этот порошок, он называется марганцовка, буквально три крупинки, в чашке вареной воды.

Филя-Арисса шипела на меня и периодически толкала здоровым крылом, но больное не выдергивала даже тогда, когда я ликвидировала мешающие перья и ощупывала на предмет осколков. Слава богу, перелом был чистый, так что сложить косточки в правильное положение оказалось несложно. Труднее было прикрепить лучинки так, чтобы не было смещения, а потом еще уговорить здоровенную глазастую пациентку разрешить прибинтовать к туловищу оба крыла, потому что иначе, если я не держала раненую часть тела, она рефлекторно ей дергала, когда хлопала здоровым крылом.

— Умничка, теперь надо еще кетонал вколоть, — устало сказала я. С Джоем нервяков было побольше, но все прошло побыстрей. А еще к этой девчонке я успела почувствовать симпатию, в отличие от ее непутевого братца. Она же меня не похищала, не отрывала от… Стоп, никаких воспоминаний!

Она же и пострадала, защищая родню и соседей в неудачной вылазке. Кстати, я так и не поняла, стянули они то, что хотели, или, как говорится, пошли по шерсть, вернулись стриженными. Этак они еще раз намылятся в тот же проблемный сад, в ту же засаду. На сколько таких вылазок мне хватит перевязочных материалов?

Тем временем выяснилось, что местное солнышко тут не круглосуточное. Оно зашло по ускоренной программе, и настала ночь, к счастью нежная и теплая. Тотчас же на небе обозначилась местная луна, раза в полтора ярче, чем земная.

Спать пора, уснул бычок... Может, бычок с зашитым и обработанным бочком и уснул, но мне не спалось. Погода уж очень приятная, никакого желания стремиться под крышу.

Крыша, между прочим, образовалась: Локс и еще пара парней под добродушными понуканиями тети Долны соорудили небольшой шалаш или навес. Было забавно смотреть, как человек втыкает в землю заостренное бревнышко, потом сливается с чем-то мощно-копытным и, встав на задние ноги, вгоняет этим копытом бревно в землю, как свечку в праздничный торт.

— Крышу-то тебе вдвойне накрыли, — удовлетворенно сказала тетя Долна, показывая на широкий лист, — никакому дождю не прошибить.

Я поблагодарила за заботу. Дареному жилью на крышу не смотрят, хотя, милые мои когте-копытные, могли бы и спросить, такой ли мне домик по нраву, да и насчет места. Жить в десяти шагах от клиники, пусть и под открытым небом, я не собиралась.

Может, тоже прочли местный вариант сказки и решили: если добрый доктор Айболит под деревом сидит, то и жить должен под деревом? Спасибо, не на дереве. Я, пару раз оторвавшись от операций, оглядывала поселок и заметила несколько шалашей на ветвях. Для девицы-куницы самое то.

Хорошо, что, хотя мне и казалось, что я так быстро не усну, стоило прилечь на импровизированную постель — мне натащили каких-то вроде бы чистых одеял и соломенный матрас, — я просто выключилась.

И правильно, потому что, когда я утром проснулась и наскоро перекусила лепешками с сыром, оказалось, что очередь пациентов уже от дерева и аж дотуда, где мне не видно. К счастью, тяжелые случаи закончились еще вчера. Но всякого хватало, помимо застаревших шипов-заноз, не поддающихся человеческим пальцам. Ну так есть скальпель с пинцетом.

Звери шли, шли и шли, как к настоящему Айболиту. Вот не зря меня Чучундр в детстве Айболида называл, как в воду глядел.