Книга Место, где живёт счастье - Оксана Чекменёва

– Решать Гейбу, – наконец ответил Джеффри. – Я не возражаю.

– Гейб не будет против, – в голосе Кристиана звучала такая убеждённость, что я расслабилась и выдохнула, только теперь сообразив, что задержала дыхание в ожидании вердикта. Кто бы ни был этот таинственный, всё решающий Гейб, Кристиан его не боялся.

– Откуда такая уверенность?

– Если что, я на него Рэнди напущу, – усмехнулся Кристиан.

– Здравая мысль, – послышался вдруг женский голос. А подняла голову и увидела, как в комнату заходит невысокая шатенка моих лет в огромной футболке, обтягивающей большой круглый живот, и с миской в руках, следом за ней – ещё один гигант, на этот раз черноволосый, видимо, хозяин футболки и ещё один брат Кристиана, сходство между мужчинами было невероятным. Волосы брюнета, ещё более длинные, чем у Кристиана, были убраны в хвост на затылке, а бирюзовые глаза смотрели на него с укором.

– Бьёшь ниже пояса, братец?

– Я должен был использовать любую возможность. Ты же понимаешь…

– Понимаю, – кивнул брюнет. – Всё понимаю. Но провернуть это дельце, похоже, будет непросто. Ладно, нужно всё хорошенько обдумать, мы обязательно найдём решение. Кстати, представь нас девочке.

– Джинни, это Гейб, мой самый старший брат.

Мой мозг, вроде бы переставший чему-то удивляться, зацепился за слово «самый». Оно предполагало, что у Кристиана есть ещё старшие братья, которые младше Гейба. Но как такое возможно, если мужчины выглядели близнецами, ну, максимум – погодками? Может, у Джеффри есть брат-близнец? Или у Гейба, только младше него? Спросить бы, но я не решалась, лишь отложила этот вопрос к другим – как Джеффри увидел мои болячки, как он так быстро явился на зов Кристиана, и что же это за такое волшебное лекарство мне вводят? Может быть, попозже наберусь храбрости и спрошу, но пока меня хватало только на то, чтобы слушать, наблюдать и постараться не впасть в шок от всего, что со мной и вокруг меня сегодня происходит.

– А это Рэнди, его жена, – продолжал между тем Кристиан, указывая на шатенку. – Она у нас в семье главная.

Глядя на девушку, которая, рядом с огромным мужем, выглядела хрупкой фарфоровой статуэткой, несмотря на огромный живот, я с трудом могла в такое поверить. Но поскольку мужчины восприняли слова Кристиана как должное, наверное, так оно и есть.

– А это – моя Джинни.

Снова это слово и снова та же реакция на него – никакого удивления, только улыбки, словно я их давно потерянная, а теперь найденная любимая родственница. При том, что они видят меня впервые в жизни. Я уже ничего не понимала.

– Думаю, вам, парни, нужно сесть, а то, нависая над кроватью, как две башни, вы заставляете девочку нервничать, – заявила Рэнди решительным тоном. – Ну а ты, Кристиан, оставайся там, где находишься, место просто идеальное. Я вам тут мяса, жареного на гриле, принесла, потом покушаете. Джинни, ты же любишь мясо-гриль? Впрочем, о чём это я? Его все любят.

И Рэнди водрузила миску, которую держала в руках, на комод. И снова никто не возразил, мужчины пододвинули стулья поближе и уселись на них, Гейб усадил Рэнди на своё колено. Кристиан немного поменял положение и, подсунув под спину подушку, теперь полулежал на кровати, пристроив мою голову на своей груди. Кстати, когда гиганты сели, мне, действительно, стало комфортнее, и я благодарно улыбнулась Рэнди.

– Спасибо. Но я не голодна.

– Это пока, – пожала она плечами. – Как я поняла, отсутствие аппетита – один из симптомов твоей болезни? Но как только тебе станет легче, – она бросила взгляд на слегка опустевший пакет с кровью на штативе, – аппетит проснётся, ты же вон какая тощенькая. Ничего, я за тебя возьмусь, и мы быстро нарастим мясцо на твоих косточках.

Я слегка покраснела. Мне было известно, что моя худоба совсем меня не красила, но обижаться на Рэнди за то, что сказала об этом вслух, я не могла – она просто лучилась доброжелательностью и желанием помочь.

– Извини Рэнди, – шепнул мне Кристиан, заметив, что мне стало не по себе. – Это её пунктик – все её близкие должны быть сыты. Ты, главное, не возражай, просто принимай её заботу и наслаждайся. А уж стоит тебе попробовать её котлетки, ммм, – и он застонал, словно бы в экстазе.

– Завтра я провожу кулинарный мастер-класс для Эрика и близняшек, так что, если будешь хорошо себя вести, тебе тоже перепадёт дюжина-другая, – ухмыльнулась Рэнди.

– О! Я буду паинькой, клянусь, – и Кристиан прижал руку к сердцу.

Я поймала себя на том, что слушаю этот разговор с улыбкой, как, впрочем, и Джеффри с Гейбом. Возможно, Рэнди затеяла его специально, чтобы помочь мне расслабиться. Что ж, ей это удалось.

– Так, давайте посмотрим, что нам известно, – Гейб решил, что пора переходить к делу. – Итак, у тебя, Джинни, есть братишка, и он – слепоглухой, верно?

– Да.

– Сколько ему? – поинтересовалась Рэнди.

– Шесть лет.

– И он живёт не с тобой?

– Нет. В интернате для инвалидов. Он сирота, находится под опекой государства. Я хотела стать его опекуном, но мне отказали, пока колледж не окончу и не найду работу и жилье.

– Это врождённая патология, или он потерял слух и зрение позже? – поинтересовался Джеффри.

– Я не знаю, – я в растерянности пожала плечами. – Доктора говорили, что, скорее всего, он должен был родиться нормальным?

– Должен был родиться? – удивлённо переспросил Кристиан. – И что же ему помешало?

– Авария, – вздохнула я, машинально потерев кожу над ухом. Кристиан, видимо, заинтересовавшись моим жестом, отодвинул волосы и резко выдохнул. Я знала, что он там увидел – безобразный шрам, один из многих, оставшихся у меня с тех пор.

– Ты была там, – это не было вопросом.

– Да.

– Твой брат потерял зрение и слух в той аварии? – сделал он предположение.

– Можно и так сказать.

– Я запуталась, – вздохнула Рэнди.

– Извини, – покаялась я и постаралась объяснить. – Пьяный водитель не справился с управлением и, вылетев на встречку, врезался в нашу машину. В той аварии погибли мой отец и Глория, его невеста. Она была беременна, и Арти сумели спасти.

– Он родился недоношенным? – догадался Джеффри. Я кивнула. – Глубоко недоношенным?

– Да.

– Насколько?

– Двадцать недель.

Я почувствовала, как у Кристиана перехватило дыхание, увидела, как недоверчиво качает головой Джеффри.

– Это невозможно.

– Оказывается, возможно, – вздохнула я.

– Я даже не о самом факте выживаемости, – пояснил Джеффри. – Таких детей и прежде вытягивали, но девять лет назад реанимация и выхаживание новорожденных младше двадцати четырёх недель была запрещена законодательно.