Книга Золушка для плохиша - Алёна Снатёнкова

- Без меня? – Нормально вообще? Что за день такой? И так настроение -  дайте мне дробовик, и я уничтожу всех дятлов в городе, так еще и медведь добивает.

- Без тишины. Кто для меня червей копать будет? Ты же знаешь, мне их жалко.

- Ты их боишься.

- Олив, может, правда поедем? – Сестра садится напротив и пытается в душу залезть. Ну, в глаза пристально смотрит. – Развеемся. Лизка, небось, опять проходу не давала. Тебе отдых нужен, раз к нам переехать не хочешь.

- Да-а-а, Гаргамель в своем репертуаре, – говорю, вспоминая последние события.

- Что она сделала? – рык, и Санта уже на руку полотенце наматывает. Мы с Мишкой еле сдержались, чтобы под столом от испуга не спрятаться.

- Опять мне завтрак в комнату принесла, – несу первое, что приходит в голову, но так надо. Сестра у меня нервная и впечатлительная. И сильная. Если узнает, как мы с мачехой мило общаемся, то одной левой всех по углам раскидает. Даже мне достанется. Ну, на фиг. Синяки сейчас не в моде.  – Я ей миллион раз говорила, что сама могу спуститься, но она и слушать не хочет. Люблю,  говорит, заботиться хочу. Любимицей называет.

- Чего?

- Да ладно? – Пришлось медведю по спине стучать. Так удивился, что подавился.

- А то. Говорю же, нормально у нас все. – Невольно сглатываю. Терпеть не могу врать сестре, но, когда нет выбора, приходится.

- Как там отец?

- Привет тебе передавал.

- Да неужели?

Санта ерничает и тащится в сторону холодильника.

Как же это стремно, когда члены твоей семьи не общаются между собой. Бесит. Терпеть не могу быть канатом, который пытается их связать.

- Так что? Собираемся?

- Не, я пас. Не хочу с комарами тусоваться, – качаю головой, мол, чужую кровь люблю, а вот своей делиться жалко, и, хватая с подоконника бумагу с ручкой, начинаю рисовать каракули.

Это отвлекает от мыслей о зоопарке.

- Что это с ней? – спрашивает Ветров, вставая рядом с сестрой.

- Не знаю. Рисует что-то.

- Ну, если рисует, значит, все нормально. Пусть рису… Санта, она на моем отчете в крестики-нолики играет.

Упс. Переворачиваю листок, а там и правда отчет. Молча передаю его парню, типа, с повинной сдаюсь. Не казни.

– Да она еще сама себе продула.

- А там что?

- Где?

- В углу посмотри.

- Эй, народ, а вы про меня не забыли? Я здесь, – машу рукой на всякий случай, вдруг ослепли, поэтому и разговаривают обо мне в третьем лице.

- Оу.

Да на что они там уставились?

- Страшный ты человек, Оливка.

- Зато фантазия хорошая и рисунки реалистичные. Смотри, какой дятел красивый получился. – При упоминании птички челюсть свело, так сильно ее сжала.

- Ага. Еще круче получилась змея, которая этого дятла собралась сожрать.

Черт.

Я и правда это нарисовала?

Машинально получилось. Честное слово. Клянусь, я даже не думаю про этого засранца, которому моя гадюка сестра позвонила.

Конечно, пока в квартиру поднималась, проклинала их немного, но на этом все. Мысленно представляла, как на них саранча нападает, но как без этого? Да так любая девушка делает. А если отрицает, значит, она врет.

- Все, решено. Сейчас предупрежу тетю Зою, чтобы не волновалась, и едем. Миш, сходишь в магазин?

Ой, не к добру она парня выгоняет.

Сейчас меня пытать начнет.

Пытки у нее в крови. Не зря помощником адвоката работает.

- Я схожу, – подрываюсь с места. – А то из-за твоей колбасы я в купальник потом не влезу.

- Не-а. Он пойдет.

- Сантулик, да чего ты? Пусть идет. Ей реально надо.

- Сестра, ты не обидишься, если я твоего ручного медведя придушу?

- Чего это? – удивляется он. -  Слушайте, все мы знаем, какой характер у нашей Оливки. Поэтому, если она превратится размером в палубу, нет шансов, что она когда-нибудь выскочит замуж и перестанет меня обижать.

- Нет, я убью этого обиженного.

- Стой! – парень выставляет руку вперед и ловит полотенце, которое я в него швырнула. – Попробуй сначала догнать.

Он проносится мимо нас, будто в туалете очередь освободилась, а ему очень срочно надо.

- И этому человеку двадцать шесть. Я в старости такой же буду?

- Чего? Я, по-твоему, старая?

- Вот опять ты одеяло на себя тянешь. – Прижимаюсь к ее плечу. – Не старая ты. Так, немного морщинистая. Но это даже хорошо, я всегда мечтала о шарпее.

- Ах ты маленькая…

- Напоминалка, – заканчиваю за нее, прежде чем меня скрутят в бараний рог. Нарываться на сестру я люблю, а вот получать люлей от нее, как-то не особо. – Звони теть Зое. И спроси у нее, Златка дома?

- Зачем?

Я бормочу нескладное, мол, она сестра, мало ли, вдруг с ней что-то случилось. Например, в колодец упала. Я ведь должна знать, куда с люком бежать, чтоб этот колодец и прикрыть.

Санта начала набирать номер, а я завалилась на удобный диван, закинув ноги на его спинку.

От мачехи нет пропущенных, и это странно. Даже жутко, обычно она мне в день по сто раз названивает, а тут… Что же там дома происходит? И ведь у шпиона своего кухонного не спросишь сейчас. Она знает, что при Санте надо говорить о птичках и мотыльках.

Дурацкий день.

Даже хорошо, что мы за город собрались. Возьму и свалю из этого дурдома. Захочу, вообще там жить останусь.

Да.

Что хочу, то и делаю.

- Ой, теть Зой, Оливка спрашивает, Златка дома? А-а-а. – Прикрыв трубку рукой, поворачивается ко мне. – Нет ее. Матери сказала, что с ночевкой к подруге уехала.

Я даже обдумать это все не успеваю, потому что телефон в моих руках вибрирует.

Он не просто вибрирует, он меня предупреждает, что сейчас взорвется, как атомная бомба.

Как этот дятел Демьян, вообще, додумался прислать мне свою обнаженку? Да еще и с надписью: «Жду тебя в «Риге». Ой, он в полотенце, что ли? На такой тачке гоняет, а денег на трусы нет?

Позорище.

Гадость какая. Хотя… Не стоит отрицать, что торс у него зачетный. Не в моем вкусе, конечно, потому что у меня такого нет, но все равно. Пока я то приближала фотографию, то отдаляла, он скинул еще одно сообщение:

«Случайно ошибся цифрами».

Надеюсь, он не считает себя оригинальным, не то у меня были бы для него плохие новости.

Так-с, что делать?