Книга Еще один шанс - Сюзанна Кэри

Ему и самому было важно узнать ее заново, убедиться, что инстинкт его не обманывает.

Конечно, она тоже должна его принять. Если он заставит ее поверить, что был готов растерзать Большого Джима, когда коварный окружной прокурор сказал ему, что он должен исчезнуть ради ее же блага как в материальном плане, так и в плане учебы, то, возможно, она простит его за то, что он предпочел избежать болезненного объяснения. Они могут начать все сначала, медленно и с наслаждением завоевывая сердца друг друга.

Дальше была столовая, составляющая второе крыло дома вместе с гостиной и кухней, в которой он задержался, чтобы проверить свое кулинарное творение. В не очень большой столовой, как и в гостиной, были раздвижные стеклянные двери, ведущие во внутренний дворик с бассейном.

— Мне понравилась твоя коллекция плетения, — сказала Кира, легонько притрагиваясь к одной из выставленных на буфете корзин племен папаго, апачей и навахо. — Возможно, я ненормальная, но для меня такие вот необычные плетеные корзины гораздо интереснее, чем емкости для ягод или кукурузы. Они пробуждают грезы о прошлом и открывают простор для воображения…

Он чувствовал точно так же. Наверняка в истории рода Фрейксов присутствует индейская кровь, подумал Дэвид. Может быть, по материнской линии. До ужина у него оставалось время как раз для того, чтобы показать ей часть дома, где размещалась спальня.

— Пойдем, я покажу тебе, где сплю, а потом и поужинаем, — предложил он, изо всех сил стараясь, чтобы его слова не прозвучали как попытка соблазнить ее.

Хотя она душой и телом полюбила его необычное жилище, едва переступив порог, но именно в спальне у нее вырвался негромкий вздох, вызванный желанием жить в таком месте. Оформленная в более авангардистском стиле, чем остальная часть дома, она была почти овальной формы. Потолок был раза в два выше, чем в других комнатах, словно свод современного собора из стекла и кедра, устремленный к небесному сиянию, зажигавшему солнце и звезды.

С одной стороны эту воздушную конструкцию поддерживал камин, поменьше, чем в гостиной, но все же достаточно внушительных размеров. Мебели здесь было немного — в основном старинный комод и кровать, состоящая из двухместного матраса, уложенного прямо на плитку пола и покрытого лоскутным одеялом.

Несмотря на возникшее у Киры ощущение, что комнату оформлял какой-нибудь современный Ле Корбюзье, в целом помещение загадочным образом напомнило ей бедный хоган, в котором Дэвид рос, с одеялами, раскиданными прямо по грязному полу, и отверстием для дыма от костра над головой, впускавшим ночной воздух, уносивший запахи пищи.

Он догадался о возникшей у нее ассоциации.

— Парнишку можно увезти из резервации, но резервация остается в нем, — произнес он с иронией.

Она представила себе, как чудесно было бы спать с ним здесь, после страстной и долгой любви сплетясь в единую бронзово-кремовую мозаику, и почувствовала, как у нее сжало горло.

Ее сердце стало биться спокойнее, когда он снова провел ее на кухню и они погрузили еду на подносы, чтобы поесть у бассейна. Она чувствовала заботу о себе, почти ласку, пробуя салат и кусок за куском поглощая нежную благоухающую баранину и кукурузные клецки в мерцающем свете фонаря.

Избегая говорить о событиях, связанных с их разрывом, они обсуждали ее работу в Канзас-Сити и некоторые из его нашумевших дел. Потом Дэвид заговорил о своем прадеде и наставнике Генри Много Лошадей, скончавшемся несколько лет назад в сплетенной из веток беседке неподалеку от его хогана на берегу Литл-Колорадо в возрасте девяноста одного года.

— Я помню, что однажды встречалась с ним, — сказала Кира. — Он ведь был знахарем?

Дэвид кивнул.

— В молодости мой прадед занимался врачеванием и в точности следовал традициям дайнехов. Однако, став старше, он задействовал некоторые эзотерические знания, полученные в наследство от своего деда. Постепенно он развил в себе то, что описывал как «паранормальные способности, заложенные во всех людях и позволяющие в поисках истины передвигаться во времени и пространстве». Поняв, что жить ему осталось недолго, он передал эти секреты мне, чтобы я смог пойти по его стопам.

Они выпили кофе с фруктовым пирогом и в завершение съели по огромной порции мороженого.

— Никаких сигар? — спросила она, когда Дэвид начал собирать на поднос грязную посуду.

Он отрицательно покачал головой.

— То была юношеская аффектация, с тех пор я немного повзрослел.

Когда они закончили с мытьем посуды, Дэвид показал ей несколько фотографий, сделанные им для книги о влиянии традиционного национального жилища на архитектурный стиль, популярный среди некоторых удачливых современных американцев индейского происхождения, которую он надеялся когда-нибудь написать. К его удивлению, во время своих поездок по западной части страны ему нередко попадались дома, напоминавшие в этом смысле его собственный.

Она и не подозревала, что он просто тянет время, намереваясь предложить ей поплавать. Если ему удастся уговорить ее искупаться в его бассейне, прежде чем она соберется уезжать, они проведут вместе еще несколько часов.

Когда он наконец предложил ей это, Кира взглянула на него с удивлением и испугом.

— На улице довольно прохладно, — возразила она. — Разве ты не заметил? Кроме того, не думаешь же ты, что я захватила купальник.

Он не хотел пережимать, чтобы не вызвать негативной реакции.

— Вода в бассейне подогревается, — объяснил он. — Замерзнуть в ней никак нельзя. Если же тебе неудобно плавать голышом, я могу выключить свет. Только сегодня народился новый месяц, так что будет совсем темно. У меня есть запасной халат, чтобы ты не продрогла, когда выйдешь из воды.

Она понимала, что принять его ненавязчивое и все же весьма провокационное предложение очень опасно. Однако похоже, что именно такой опасности она и жаждет. Несмотря на неутихающую боль и досаду, чувственная женщина в ней настойчиво требовала этого. Безумно влюбленная девушка, которой он когда-то разбил сердце, затаила дыхание.

— Хорошо, — согласилась Кира, пожав плечами, чтобы скрыть свое волнение. — Думаю, вреда от этого не будет.

Их руки соприкоснулись, когда он передавал ей белый махровый халат, пробуждающий мысли об упущенных возможностях. Интересно, жалеет ли он о выборе, который сделал пять лет назад? — подумала Кира. Каковы бы ни были его чувства по этому поводу, он не может ожидать продолжения с того места, где мы остановились. Я поплаваю с ним, чтобы показать, что теперь я независимая личность и не боюсь не устоять перед его обаянием. А потом уеду. В следующий раз мы встретимся в качестве противников в зале суда.

Раздевшись в ванной для гостей и накинув предложенный ей халат, Кира вместе с Дэвидом вышла наружу. Из уважения к ней он тоже был в халате. С легкой нервной дрожью она наблюдала, как он сначала выключил золотистый свет во внутреннем дворике, а затем и подсветку в бассейне.