Книга Несколько дней в Каннах - Кэтрин Росс

— Вы сидите за столиком с Марком Клейтоном, правда?

— Да, — подтвердила Либби, на сей раз с некоторым удивлением.

— Мне кажется, что он очень красивый мужчина.

— Мне тоже так кажется.

Неожиданно их беседа прервалась, потому что загадочная собеседница, замолчав, скрылась за дверями туалета.

Либби направилась к своему столику. Ее не удивило, что девушка узнала Марка. Пресса и телевидение регулярно проявляли к нему интерес. Либби хотела рассказать своему спутнику о забавном инциденте, но не успела. Как только она заняла свое место, Марк заявил, что хотел бы возвратиться к обсуждению главной темы, ради которой они встретились. Либби сделала вид, что не понимает, о чем это он.

— Я думаю, — настойчиво заговорил Марк, — вам стоит, не откладывая, сделать короткое заявление для прессы. Подчеркнуть, что вы очень любите своего отца, несмотря на то, что обстоятельства надолго разъединили вас. В детали вдаваться не стоит.

— Может быть, в таком случае, вы напишете мне текст, чтобы я, упаси бог, не наговорила лишнего, — сухо предложила девушка. — Только не забудьте добавить немного эмоций. Я все же существо женского пола.

Марк, казалось, серьезно задумался над ее предложением. Но потом рассмеялся и поинтересовался:

— Какого рода эмоции вы предпочитаете?

— Прямо и не знаю, — Либби неопределенно помахала в воздухе рукой. — Вам, прекрасно разбирающемуся в женской натуре, это должно быть виднее. Может быть, заявить журналистам, что отец потерял меня на далеком острове и я провела там лет двадцать. Теперь вот удалось возвратиться в цивилизованный мир.

Марк решительно прервал ее фантазии:

— Все это ерунда! Необходимо сообщить хоть немного правды. Вы раньше и не искали отца. А теперь, когда он достиг вершин популярности и разбогател, вы вдруг прозрели и вами овладели дочерние чувства.

Либби вспыхнула от возмущения.

— Это ваш вариант «правды», вы его и озвучивайте.

— Но моя версия правдивее вашей «островной», — бесцеремонно поставил на место девушку собеседник.

— Мне надоели ваши беспочвенные обвинения. Мне не в чем раскаиваться, я не совершила в отношении отца ни одного дурного поступка. — Либби выразительно посмотрела на Марка.

— Это вы так утверждаете, — холодно констатировал он.

Либби была готова сорваться со своего места и покинуть ресторан. Но вовремя остановила свой эмоциональный порыв, вспомнив, что Марк остается, как бы там ни было, единственной ниточкой, связывающей ее с отцом.

— Ладно, давайте говорить серьезно. Что же мне заявить прессе? — девушка старалась сохранить независимость тона.

— Согласен, давайте говорить серьезно. Не стоит, например, сообщать журналистам о ваших нынешних финансовых затруднениях.

— Вам не должно быть никакого дела до этих проблем. С моим счетом в банке все в порядке.

— Я навел справки. Это, увы, далеко не так.

— Кто вам дал право наводить обо мне какие-либо справки? — Либби была возмущена до глубины души.

— О правах потом. Я нанял частного детектива, и ваше досье у меня едва поместилось в сейфе.

— Надеюсь, вы шутите? — девушка едва могла говорить, настолько была потрясена услышанным.

— Нет, вовсе не шучу. — В отличие от Либби, Марк полностью владел собой и никакие эмоции его не захлестывали. — Во-первых, мне надо было убедиться в том, что вы та, за кого себя выдаете. Во-вторых, я привык знать как можно больше о человеке, с которым собираюсь иметь какие-нибудь дела.

— В таком случае вы уже знаете о моей бесшабашной юности? Правда? — Либби старалась перевести разговор в шутливый тон. Но это ей плохо удавалось, голос звучал холодно и даже зло.

— К сожалению, мой детектив в основном занимался только нынешним периодом вашей биографии. — Марк подпер голову руками и вперил в лицо девушки более чем внимательный взгляд. — Просветите меня. Обещаю, что ни с кем не поделюсь полученными сведениями.

— Нет, не уговаривайте. Я боюсь, что вы воспользуетесь моим рассказом, когда будете готовить мою речь для прессы.

— Жаль, если я не узнаю об этом, несомненно, интересном периоде вашей биографии. Мне сказали, что вы и ваш обожаемый друг Симон расстались не самым лучшим образом. Зачем было врать о безоблачности вашего общего счастья?

— Ничего я вам не врала. Да, мы временно расстались, чтобы просто немного отдохнуть друг от друга. И вообще, это совершенно не ваше дело!

— В других обстоятельствах я полностью бы с вами согласился. Но когда я поинтересовался, почему вы расстались с этим юношей, то обнаружил, что он просто сбежал, обокрав вас. Это навело меня на мысль, что вы ищете вашего отца в надежде поправить свои финансовые дела за его счет. Логично?

— Знаете, Марк, у меня создается впечатление, что у вас просто сдвиг по фазе по поводу денег. Мне жаль вас разочаровывать, но это не мой случай. Причины того, что мы расстались с Симоном, гораздо глубже и не имеют к финансовой стороне никакого отношения. Я не была и никогда не буду стяжательницей. Имейте это в виду.

— Так-то оно так. Но почему же ваш интерес к отцу возобновился именно тогда, когда он стал известен и богат? — Марк внимательно посмотрел на нее и внутренне отдал должное ее умению владеть собой. Он попытался стряхнуть с себя ощущение вины, которое возникло под взглядом ее огромных и таких невинных голубых глаз. Чего, собственно, мне следует стыдиться? — задал он себе вопрос. Только за сегодняшний вечер я дважды поймал ее на лжи. — Прошу меня простить, Либби, за вторжение в вашу личную жизнь, — произнес он вслух. — Меня оправдывает то, что мною руководит только стремление всячески обеспечить безопасность и благополучие вашего отца.

Девушка выразительно посмотрела на свои часики.

— Мне пора. Попросите, пожалуйста, чтобы принесли счет. Обязательно раздельный. Мне пора в отель.

— Что это вы так заторопились? Кстати, вы почти ничего не съели. Так, поклевали, как птичка.

Либби была немного тронута тем, что он заметил ее поведение за столом. Но тут же напомнила себе, что не должна терять бдительности.

— Благодарю вас за этот вечер. Все было замечательно вкусно, просто я не привыкла много есть. Вечер мог бы быть великолепным… если бы не ваши нападки на меня. Да ладно, видимо, вы просто не можете быть другим.

— Могу. Могу быть и добрым, и внимательным. Все зависит от обстоятельств.

Тем временем официантка принесла на серебряном блюдечке счет. Марк небрежно бросил на блюдце свою кредитную карточку.

— Сколько я вам должна? — тихо поинтересовалась Либби.

Он беспечно махнул рукой.

— Давайте-ка лучше зачислим эту сумму прямо на счет.

— Какой счет, чей?