Книга Золотые дни - Джуд Деверо

— Это верно, — сказала Эдилин, испытывая приятное волнение от того, что Джеймс обратился непосредственно к ней. — Перед смертью отец все продал и оставил мне вырученную сумму.

— Она хочет сказать, что он всю вырученную сумму перевел в золото и Эдилин получит все это золото, когда ей исполнится восемнадцать.

— Вот как? — кивнул Джеймс, но глаз не поднял.

После этого Джеймс стал более внимательным к ней.

Эдилин не была тупой, она понимала, что отношение к ней он изменил из-за ее приданого. Чтобы жить хорошо, человеку нужны деньги, а она заметила, что камзолы, которые носил Джеймс, далеко не новые. Похоже, что какие бы деньги ни заработал его дед, Джеймсу от них досталось не слишком много.

Какие бы причины ни заставили его наконец обратить на нее внимание, оно того стоило. За тем днем последовали три недели рая. Джеймс приходил в лондонский дом ее подруги каждый день, он пел и играл на фортепьяно вместе с Эдилин. Он позировал ей для портретов и щедро одаривал ее комплиментами, называя талантливой художницей.

Возможно, приданое и послужило причиной того, что Джеймс ее заметил, но полюбить друг друга им помог взаимный интерес к искусству и музыке.

Когда он впервые поцеловал ее, Эдилин подумала, что упадет на траву прямо там, в саду под деревом, и прямо там же позволит ему все.

— Не сейчас, — прошептал Джеймс. — Мы должны подождать, пока ты станешь моей и только моей.

— Да, — пролепетала она.

Она была так в него влюблена, что сделала бы все, о чем бы он ни попросил.

Потом Эдилин вернулась в школу, ей предстояло доучиться последнюю четверть, она писала Джеймсу каждый день. Он отвечал пусть не ежедневно, но достаточно часто, и письма его были забавными, интересными и полными любви к ней. Джеймс писал, как сильно ее любит, как хочет увидеть ее вновь, и что каждую ночь перед тем, как уснуть, он целует миниатюрный портрет, который она ему подарила.

Эдилин прижимала его письма к груди, иногда даже спала с ними, и считала дни до окончания учебы.

За все время, пока Джеймс за ней ухаживал, Эдилин ни разу не вспомнила о своем дяде Невилле. Она знала, что он является ее законным опекуном, она встречалась с ним как-то раз, когда была еще ребенком, но с тех пор, как умер ее отец, дядя Невилл не напоминал о себе. Она мало что знала о нем: разве только то, что жил он в замке в далекой Шотландии.

— Он джентльмен, — как-то сказал о Невилле ее отец, — и потому вся его жизнь сводится к охоте и еде.

Эдилин находила такую жизнь очень романтичной, и она мечтала, что когда-нибудь она и ее муж Джеймс приедут к дяде в гости.

Но однажды ночью одна из наставниц Эдилин пришла к ней в комнату и, разбудив, сказала:

— Собирайся. Ты уезжаешь.

— Куда? — спросила Эдилин, протирая глаза. В окно светила луна, до утра было еще далеко.

— За тобой приехал твой дядя, ты поедешь с ним. Поторопись. Оденься теплее. Он сказал, что ты поедешь без багажа, лишь в том, что на тебе надето. Мы позже вышлем твою одежду.

— Мой дядя? — переспросила Эдилин. Она не выспалась и потому плохо соображала. — Но мой дядя живет в Шотландии.

— Да, — раздраженно вздохнув, сказала учительница. — Он приехал из Шотландии и намерен увезти тебя туда.

— Но учебный год еще не закончился.

— Эдилин! Вставай! Твой дядя ждет, а он не отличается терпением. Он уже накричал на директрису. Он хочет, чтобы ты оделась и выехала с ним немедленно!

Учительница откинула одеяло, и Эдилин нехотя встала с постели. Она по-прежнему не понимала, что происходит. Если бы кто-то другой приехал за ней, она бы решила, что дядя умер, но он не умер, так к чему такая спешка?

Учительница помогла Эдилин надеть самое теплое из того, что у нее было.

— В Шотландии холодно, — пояснила она.

— Я должна взять… — начала Эдилин.

— Нет! Я все пришлю: книги, одежду, все. Он ждет.

Но Эдилин, несмотря на запрет учительницы, все же успела спрятать в складки юбки пачку писем Джеймса.

К тому времени как Эдилин оделась, сонливость с нее как рукой сняло. Она уже жила предвкушением. Дяде так сильно хотелось пообщаться со своей племянницей, что он решил увезти ее с собой в Шотландию, не дожидаясь окончания учебного года. Эдилин сожалела о том, что не успеет попрощаться со своими подругами и любимыми учителями, но радостное возбуждение было сильнее грусти.

Шотландия! Эдилин никогда в жизни не ездила так далеко. Она жила с отцом в Лондоне и посещала школу в Хэмпшире, а еще бывала в загородных домах некоторых своих подруг. Но она никогда не выезжала за пределы Англии.

Дядя сидел в кабинете директрисы школы и пил чай с хлебом и медом. Когда Эдилин вошла, он безразлично взглянул на нее и вернулся к трапезе. Эдилйн подошла, намереваясь поцеловать родственника, но он состроил такую гримасу, словно его передернуло от отвращения. Впрочем, это было даже к лучшему, потому что внешность дяди произвела на нее отталкивающее впечатление. Лицо его было красным, кожа шершавой, а маленькие глазки смотрели так, словно они принадлежали не человеку, а какому-то мелкому хищному зверьку.

Эдилин ждала, пока он допьет чай, — дядя даже не подумал угостить ее, — а две учительницы второпях собирали ее вещи.

У здания школы их ждала старая громоздкая карета. Учителя сообщили ей, что им удалось упаковать всю ее одежду в один сундук, а с книгами придется подождать.

Как только Эдилин и ее дядя оказались в карете, она спросила его, почему он за ней приехал.

Он посмотрел на нее как на дурочку и напомнил, что скоро ей исполнится восемнадцать.

— С чего бы еще ты мне понадобилась?

Эдилин могла бы сказать в ответ что-то резкое, но решила, что дядю лучше не злить.

Путешествие длилось почти неделю. Каждую ночь они останавливались в какой-нибудь гостинице, ели горячий ужин и спал и. Пару раз гостиницы попадались вполне приличные, но остальные были ужасными. Когда они первый раз остановились переночевать, Эдилин попросила сделать горячую ванну, но эта просьба была встречена таким взрывом хохота, что больше просить она не осмеливалась. Ей приходилось довольствоваться тем количеством воды, которое удавалось выпросить у горничной подобрее.

В шотландский «замок» дяди они прибыли на закате. Эдилин ужасно устала. Волосы растрепались, тело чесалось от накопившейся за неделю грязи. Выглянув из окна кареты, Эдилин увидела то, что дядя называл «замком», и ей захотелось заплакать. Этот дом не был тем замком, что рисовался в ее воображении, он представлял собой башню, сложенную из камней, которые выглядели так, словно мечтали уйти в землю, из которой их когда-то вытащили.

За все время путешествия дядя не сказал ей и дюжины слов. К тому времени как они добрались до Шотландии, Эдилин знала наверняка, что ничего хорошего ей ждать от дяди не приходится.