Книга Не в парнях счастье - Татьяна Веденская

– Фоторобот? – улыбнулась я. Да уж, он такой – обязательно что-то скажет, и я буду смеяться. В его присутствии, просто когда он рядом или даже просто в трубке телефона, внутри становилось так тепло и радостно, и маленькие солнечные зайчики плясали в крови, вызывая желание улыбаться до ушей, плясать без устали хоть всю ночь. Странная химия происходила во мне, стоило Сергею нарисоваться где-то рядом.

– Ну, а зачем тогда тебе меня рассматривать? Мне аж жжется, ты во мне таким взглядом дырку прожжешь! – улыбнулся он и положил руку ко мне на коленку. Я замерла и хрипло ответила:

– Я просто хочу все помнить потом.

– Потом? Когда потом? – удивился он.

– Когда ты меня бросишь, – пояснила я. Он даже несколько растерялся, что случалось с ним не так часто. И притормозил на светофоре, хотя обычно проскакивал на желтый и даже на красный, если тот только включился. Сергей любил водить и делал это с настоящей лихостью, от которой захватывало дух.

– А ты так уверена, что я тебя брошу?

– Уверена. Обязательно бросишь, – кивнула я и посмотрела в окно. По улице ручьями текла вода, кажется, стояла весна, хотя ночи еще были темными. Или это просто память подводит меня? В любом случае, первый курс подходил к концу, хотя я этого так и не заметила. Весь год как в бреду. Первая большая любовь.

Между прочим, мы с Сергеем, вопреки всем прогнозам моей мамочки и подруги Катерины, довольно долгое время сохраняли вполне платонические отношения, если не считать поцелуев и объятий при луне (или, правильнее сказать, при свете фар дальнего света от едущих мимо машин). Уж не знаю, почему это не происходило так долго. Уж точно не из-за моего высокого морально-нравственного облика. Какое там, я бы рухнула в его постель раньше, чем он бы закончил произносить мое имя. Подозреваю, что сам Сергей долгое время никак не мог решить, нужна ли ему вообще такая вот малолетняя влюбленная деваха, готовая ради него бежать из дому на край света. Даже в Бутово, к его друзьям, по одному звонку, причем своим ходом. И никакого уважения к себе. Ни капельки. Думается, не было до меня в его жизни такой вот дуры, которая восприняла его появление как своеобразный свет в конце тоннеля. А его самого – как натурального пророка, несущего свет правды и любви. В общем, думал он, думал – а оно ему надо или нет? Сложный это вопрос. Ведь стоит приручить такую – и бед не оберешься. Но, видимо, надумал – примерно к середине июня, когда я вся была сконцентрирована на том, чтобы сдать сессию, как и положено настоящей и умной женщине, которых он предпочитал.

– Как ты там, деточка моя? – как всегда, покровительственным тоном, улыбаясь, спросил он, встречая меня из института. – Все уроки сделала?

– У меня сессия! – гордо напомнила я.

– А, то есть ты большая уже девочка? – поддел он.

– Я уже давно большая девочка, – обиделась я, но он только рассмеялся, притянул меня к себе и прошептал на ухо:

– Тогда тебе давно пора стать женщиной! – отчего у меня сердце ушло в пятки и оставалось там до самой глубокой ночи. Нет, не то чтобы у меня не было никакого эротического опыта в жизни. Бывало, как же. Но женщиной я себя не чувствовала до того дня, когда именно Сергей решил, что мне пора ею стать. В жизни каждой женщины есть именно тот мужчина, который меняет все. Что ж, для меня, определенно, им стал Сергей.

В тот день он был какой-то взъерошенный, нервный, на взводе. Кажется, даже немного пьяный, хотя за рулем это опасно и дорого. Впрочем, он всегда любил говорить, что риск – благородное дело. И пьяным иногда ездил. Нечасто, но что сказать – случалось. Из песни слов не выкинешь. Кстати, на гаишников ему почему-то везло. Умел он их уболтать, если что. Так что… мы поехали. Первый раз я попала к нему домой. И от того, что я увидела там, мне захотелось любить его, Сергея, еще больше, еще крепче и неистовее. Быстрее, выше, сильнее! А также громче, страстнее, гибче, и вообще, все, чего бы он ни захотел. Его дом – это был дом моей мечты. Именно такой, в каком я хотела бы провести всю жизнь, и именно такой, какого у меня никогда не было. Дом его мамы, Елены Станиславовны Сосновской, оказался устроен с любовью, вкусом и умением, а также с деньгами в размерах, о которых мы – Сундуковы – никогда и не мечтали. И не потратили, наверное, за всю жизнь. Даже если считать с бабушкой.

– ВАУ! – только и смогла я сказать, проходя чуть ли не на цыпочках через огромный холл трехкомнатной квартиры, увешанный какими-то картинами. Бархатные портьеры, пальма, стеллажи до потолка – с книгами в таком количестве, что просто свихнуться можно, если бы их, к примеру, все перечитать. Это вам не социологию сдавать по лекциям в тетрадке. Это было настоящее хранилище знаний, а не холл.

– Нравится? – с улыбкой спросил Сергей, утягивая меня за собой – в кухню.

– Не то слово. И ты тут живешь? Ой! – я увидела на кухонном столе, покрытом шелковой, нереально белоснежной скатертью, недовольно смотрящего на меня зеленоглазого кота, пушистого, как мамина шапка из зайца. И примерно такого же серого дымчатого цвета.

– Это наш Валечка! – нежно произнес Сергей и погладил «Валечку» своей большой рукой. – А это Диана, Валечка. Не царапайтесь, ладно?

– Я уж точно не буду, – усмехнулась я.

– Как знать. Прошлая моя девушка этого кота пыталась из окна выбросить, – поделился Сергей. – Посмотрим, как ты с ним споешься. Имей в виду, для моей мамы этот кот даже дороже меня.

– Не может быть, – улыбнулась я. – Так ты что же, назвал меня своей девушкой?

– Ну, а ты против? – игриво улыбнулся он. Надо ли говорить, была ли я против. Я трепетала от одной мысли, что он, Сергей, может быть, все-таки хоть немножечко, но тоже любит меня. И наша первая ночь стала для меня чем-то невероятным, по-настоящему большим и сказочным, хоть это все и не было связано с каким-то там физическим удовольствием. Какое там удовольствие, в моем-то случае. В первый-то раз. Но к чести Сергея надо заметить, что, по большому счету, первый раз как раз таким и должен быть. Когда страстно влюбленная и теряющая голову от этой любви девушка, готовая практически на что угодно, достается взрослому мужчине, который, по крайней мере, не будет задавать вопросов «а ты не залетишь?» или: «тебе было хорошо?» – глядя в глаза испуганным заячьим взглядом. Именно так выглядел мой настоящий первый раз. Но я решила, что все, что было в моей жизни до этого, – не в счет. Именно эта ночь и именно этот мужчина, а больше ничего и никого для меня не существовало, нет и уж точно никогда не будет. Помню, в тот момент я любила его так, что мне хотелось ради него умереть. Но все выжили, через несколько часов он попросил меня уехать домой, но только предварительно помочь убраться в квартире.

– Мама завтра с утра приедет из командировки. Она у меня – вице-президент банка, – гордо добавил он.

– Здорово, – кивнула я, сочтя за лучшее не поминать сейчас карамельно-шоколадную карьеру моей мамочки. Не сейчас. Мы убрали следы нашего грехопадения, выпили еще немного вина, а потом он проводил меня до остановки троллейбуса (не мог же он сесть за руль таким пьяным) и поцеловал на прощание. И с пожеланием вести себя хорошо и быть примерной девочкой я была отправлена домой.