Книга Кочевники Времени. Левиафан шагает по земле - Майкл Муркок

Глубокая грусть охватила меня. Неожиданно я понял, как ценил общество умного, образованного китайского джентльмена. Однако вид его размозженной головы вызвал у меня приступ дурноты, и мне пришлось отвести глаза.

Смерть мистера Лу точно послужила сигналом к окончанию битвы. Вскоре после этого замолкли пулеметные очереди, и я осторожно выглянул, стараясь увидеть что-нибудь сквозь проливной дождь. Повсюду царила смерть. Наши люди лежали мертвыми среди разбитых, расстрелянных безделушек, которые они везли так долго и завезли так далеко. Немногие оставшиеся в живых сложили оружие и подняли руки. Генерала Лю Фана нигде не было видно (позднее я узнал, что он позорно бежал, бросив своих приверженцев на произвол судьбы). Куда бы я ни бросил взгляд, кругом на земле лежали тела солдат наместника. Тогда я встал и тоже поднял руки. Донеслось несколько одиночных выстрелов, и я предположил, что добили раненых, как это принято в Китае.

Мне пришлось ждать по меньшей мере десять минут, прежде чем я впервые увидел наших «спасителей». Все они были конные. Они носили кожаные шапки, немного похожие на монгольские. Вооружение их составляли легкие ружья незнакомого образца. Поверх просторных блуз, шелковых или хлопчатобумажных, они надели от дождя кто кожаный плащ, кто стеганую куртку. Это были уроженцы северного Китая, красивые рослые люди, отличавшиеся особенной заносчивостью в поведении; ни один из них не носил косы. У большинства были нарукавные повязки – единственные их знаки различия – со сложным узором в виде круга о восьми тонких лучах, похожих на стрелы. Внезапно я осознал: они вовсе не были солдатами правительства. Сомнений больше не оставалось: это какая-то банда мятежников, сражающаяся с генералом Лю Фаном либо по собственным соображениям, либо в союзе с правительственными войсками.

Наконец я увидел сквозь туманную завесу дождя их предводителя. Это был именно их вожак – я понял это по тому почтению, с которым остальные всадники уступали ему дорогу. Да и редко увидишь в этих краях такого роскошного черного арабского жеребца, как тот, что был под ним.

Предводитель бандитов… Стройный, грациозный человек в длинном черном кожаном пальто. Хлопающая на ветру рубаха. Тонкая талия. Кожаная шляпа с широкими полями, закрывающими лицо. Длинная сабля, наподобие казачьей, на искусно украшенном шелковом поясе. Таким подскакал ко мне бандитский вожак. Он сдвинул со лба шляпу и, к моему величайшему удивлению, обнаружил почти детскую веселость.

– Доброе утро, мистер Муркок.

Голос прозвучал звонко и отчетливо. И он принадлежал женщине. Это был голос англичанки, получившей хорошее образование (хотя она и произносила слова с легким акцентом). Она была молода, не старше тридцати, и цвет лица у нее был чудесный. Коротко стриженые слегка вьющиеся волосы. Серовато-голубые глаза, большой рот с полными губами, нежный овал лица. Это лицо можно было бы назвать прелестным, если бы оно не выдавало такого сильного характера. Она показалась мне самой красивой женщиной из всех, что я когда-либо видел.

Я оказался способен лишь выдавить:

– Откуда вам известно мое имя?

Она засмеялась:

– Наша осведомительная служба работает не в пример лучше, чем у генерала Лю Фана. Мне очень жаль, что погибло столько ваших людей. Особенно я сожалею о смерти мистера Лу. Он, разумеется, не знал о том, что я возглавляю нападающих. Мы с ним были старые друзья, и я уже радовалась возможности увидеть его снова.

– Вы довольно-таки легко приняли его смерть, – заметил я.

– Это был несчастный случай. Однако я еще не представилась. Мое имя Уна Перссон. Несколько месяцев подряд генерал Лю теснил нас, и только сегодня представился случай преподнести ему урок. Поначалу целью нашего похода было встретить вас и проводить до Долины Утренней Зари, однако не могла же я позволить себе упустить возможность окружить с тыла такое количество солдат генерала Лю.

– Как же вы узнали, что я разыскивал Долину Утренней Зари?

– Об этом мне известно самое малое месяц. Вы вели довольно интенсивные поиски.

– Ваше имя кажется мне знакомым. Только вот где я мог его слышать? – разгадка постепенно забрезжила в моем сознании. – Ведь это о вас говорил Бастэйбл! Женщина на воздушном корабле – революционерка Уна Перссон.

– Да, я знакома с капитаном Бастэйблом.

Мое сердце так и подскочило.

– Он здесь? То есть, я хотел сказать, он в Долине Утренней Зари?

– Он был там, – согласилась она, – и кое-что оставил для вас.

– Но что с Бастэйблом? Что с ним сталось? Я непременно должен поговорить с ним. Где он теперь?

И вот тогда эта загадочная женщина сделала весьма таинственное заявление. Она пожала плечами, улыбнулась усталой улыбкой, тронула поводья и повернула коня.

– В самом деле, где? – сказала она. – Ответить на этот вопрос не так-то просто, мистер Муркок. Ведь все мы – только кочевники потоков времени…

Я так и остался стоять, сбитый с толку, промерзший до костей, слишком опечаленный и чересчур уставший для того, чтобы расспрашивать ее дальше. Она поскакала к тому месту, где валялись разбитые и переломанные товары мистера Лу – вперемешку с лошадиными трупами и телами людей. Спешилась, склонилась, чтобы получше рассмотреть сломанную фигурку, сунула палец в полую середину статуэтки и поднесла его к носу. Затем кивнула, точно нашла подтверждение чему-то, о чем знала заранее. После чего отдала своим людям краткий приказ на кантонском диалекте—я почти не понял его. Несколько человек начали очень осторожно собирать обломки и те немногие статуэтки, что оставались целыми. Не требуется большого ума для того, чтобы умножить дважды два и получить в результате четыре. Теперь я понял, почему мистер Лу выбирал обходные пути и с такой охотой отказался от военного транспорта. Не оставалось никаких сомнений: он вез контрабанду опиума. Трудно было мне поверить в то, что человек, внешне такой порядочный и образованный, мог заниматься столь отвратительным ремеслом. Однако доказательства говорили сами за себя. По какой-то причине я в душе не был готов обвинять умершего и потому решил, что к этому средству добывания денег склонил его какой-нибудь странный идеализм. Теперь у меня имелось также объяснение тому, почему генерал испытывал столь жгучий интерес к товарам мистера Лу – без сомнения, предводителю бандитов была известна истина. По той же причине он поспешил реквизировать товар «на нужды борьбы с маньчжурами».

Добычу быстро собрали. Уна Перссон вновь села на своего горячего жеребца и, не удостоив меня больше ни единым взглядом, поскакала прочь сквозь дождь и туман. Один из ее молчаливых воинов, подвел мне лошадь и жестом дал понять, чтобы я сел в седло. Я охотно принял предложение, поскольку не намеревался расставаться с прекрасной предводительницей разбойников – она была моей первой и подлинной ниточкой к Бастэйблу. Я надеялся, что она приведет меня к нему. Ее разбойники не представляли, как я чувствовал, никакой опасности для меня. Более того, я подозревал, что сама Уна Перссон относится ко мне если не с симпатией, то, по крайней мере, нейтрально.