Книга Сердце под прицелом - Рейчел Томас

Николай Каннингэм поежился от очередного ледяного порыва ветра, ожидая Эмму Сандерс, которая должна была приехать на следующем поезде. Серые облака низко висели в небе, предвещая снегопад. Погода идеально гармонировала с его настроем: он был по-настоящему зол, ведь какая-то незнакомка посмела вторгнуться в его жизнь и заставила вернуться обратно в холодную Россию, к семье, которая давно стала для него чужой. Они с матерью уехали из Владимира в Нью-Йорк, когда Николаю было всего десять, и тени предшествовавших их переезду событий до сих пор преследовали его, представляя угрозу разоблачения.

Поезд с шумом прибыл на станцию, и мужчина приготовился к тому, что ему предстоит вытерпеть один из ужаснейших дней в своей жизни. Он никогда не планировал возвращаться назад во Владимир. Но ему пришлось, потому что его бабушка неожиданно решила поделиться историей своей семьи с проектом «Мир в фотографиях».

С Николаем также связывались работники проекта. Неудивительно, ведь его бабушка очень любезно предоставила им его контактную информацию и сообщила имя, которое он теперь носил. Николай отказывался от участия в этой афере до тех пор, пока не узнал о решимости дальней родственницы возложить всю вину на плечи его матери, рассказав и показав то, от чего они сбежали в Нью-Йорк. Николай должен был защитить мать от болезненного прошлого и предотвратить упоминание о его родстве с семьей Петрушовых. У него не оставалось другого выбора.

Отойдя от края платформы, Николай наблюдал за тем, как пассажиры выходят из вагонов, вглядываясь в их лица. Он видел мисс Сандерс только на фотографии в Интернете и теперь пытался вспомнить, как она выглядит, чтобы узнать ее в толпе незнакомцев. И вдруг он увидел ее: она была одета на русский манер, из-за объемной шубы из искусственного меха и огромного шарфа ее лицо было видно не очень хорошо. Она с беспокойством оглядывалась по сторонам, крепко сжимая ручку маленькой сумочки. Мисс Сандерс вполне могла сойти за русскую, так хорошо она вписывалась в окружающую среду, но настороженность и неуверенность в глазах свидетельствовали о том, что она была чужестранкой.

Смирившись с тем, что он был вынужден это сделать ради своей матери, Николай направился к девушке. Она заметила, как он идет по направлению к ней вдоль платформы, и задержала на нем взгляд. Он был полон решимости как можно скорее разобраться с неприятным для него делом.

– Полагаю, вы мисс Сандерс? – Он остановился напротив нее, с удовлетворением отметив для себя, что они были примерно одного роста.

– А вы мистер Петрушов?

Ее голос был чистым и звонким, как морозное утро, а ее глаза зеленого цвета напоминали Николаю о бескрайних, непроходимых лесах России. Интересно, почему он заметил такие детали? Незнакомка отвлекала его, сбивала с намеченного пути.

Внутри его рос гнев. Красива она или нет, очевидно, что мисс Сандерс не очень тщательно провела исследование. Он отказался от своей фамилии и поменял ее на фамилию отчима – Каннингэм – семнадцать лет назад.

– Николай Каннингэм, – поправил он ее прежде, чем она успела задать следующий вопрос, и продолжил: – Надеюсь, ваша поездка не была очень утомительной.

– Прошу прощения, мистер Каннингэм. Я хорошо доехала, спасибо.

Он заметил, как она нахмурила брови, не понимая, почему у русского американская фамилия. Это ее не касалось, и Николай не был намерен ей ничего объяснять.

Он смотрел на тепло одетую девушку, и, хотя ее очаровательные глаза отвлекали от его мыслей, он все же не мог умерить свою злость.

– Вы, должно быть, та самая мисс Сандерс из «Мира в фотографиях»?

«Девушка, которая хочет приоткрыть завесу прошлого моей матери и моего детства, чтобы преуспеть в собственной карьере», – добавил он про себя.

– Зовите меня Эммой, пожалуйста, – сказала она, протягивая ему руку в перчатке.

Он пытался угадать, какого же цвета ее волосы, спрятанные под шапкой. Фотография в Интернете не передавала и доли ее красоты: она была просто потрясающей.

Раздражение смешалось с чувством гнева. Николай не хотел, чтобы эта женщина вставала на его пути. Находясь здесь, во Владимире, она могла причинить боль его матери, и он чувствовал, что эту боль ни с чем не сравнить. Он был обязан сделать так, чтобы люди никогда не узнали о том, насколько драматичной была история их семьи.

В надежде держать журналистку подальше от семейных тайн, Николай решил отвлечь ее красотами русской зимы и уже придумал, какие места ей стоит посмотреть и запечатлеть на фотографиях. Все, что требовалось, – предотвратить встречу Эммы с его бабушкой, которую он не видел с десяти лет. Но Николай пока не знал, как это сделать.

– Нам нужно укрыться от ветра, – твердо сказал он, стараясь не думать о чарующем цвете ее глаз, так сильно напоминающем о летних днях его детства, которое он провел во Владимире. Он давно не вспоминал о своем родном городе, и теперь ему определенно не хотелось будить память о прошлом. – Я позволил себе забронировать нам номера в одном отеле, поэтому вы сможете обращаться ко мне за помощью в любую минуту.

На самом деле его мотивы не были такими благородными. Его целью было убедиться в том, что Эмма увидит только то, что он позволит ей увидеть. И не услышит от его бабушки историю семьи, разрушенной предательством.

– Спасибо, – сказала она, улыбнувшись. – Вы очень внимательны.

Почувствовав прилив самодовольства, Николай не смог сдержать ответной улыбки. Удача на его стороне. Еще всего несколько дней этого недоразумения, и он сможет вернуться обратно в Нью-Йорк и забыть обо всем этом.

– В отеле есть комфортабельная зона отдыха, думаю, там мы сможем обсудить все, что требуется для вашей будущей статьи.

Эмма поверила его игре в вежливого и обходительного джентльмена. Но что она сказала бы, если бы знала о его решимости скрыть от нее все, что в его силах, несмотря на старания его бабушки опорочить имя его семьи? Эмма Сандерс ни за что не станет свидетелем выяснения семейных отношений, чего бы ему это ни стоило.

– Да, это хорошая идея, – кивнула она.

Несмотря на то что шарф скрывал нижнюю часть ее лица, по блеску в ее глазах Николай догадывался, что она улыбается. Ее образ и улыбка в его воображении вызывали в нем эмоции, вступавшие в противоречие со злобой и раздражением, которые одолевали его с того самого момента, как он узнал, что его бабушка согласилась дать интервью для журнала.

– Позвольте, – сказал он, протянув руку к ее багажу и радуясь, что он состоял из небольшого чемодана и сумки для фотоаппарата.

Это означало, что она не намеревалась оставаться здесь дольше чем на три дня, как и условились организаторы проекта «Мир в фотографиях» с ним и его семьей.

Его семья. Звучало как шутка.