Книга Долой среднее - Тодд Роуз

Книга неутомимого ниспровергателя стереотипов мышления, сковывающих познание изменяющегося человека в изменяющемся мире, выпускника Высшей школы образования Гарвардского университета Тодда Роуза по праву может быть определена емким символом «Манифест индивидуальности». Смысло­образующий мотив этой книги, названной The End of Average (почти в буквальном переводе — «Конец усредненности»), — бунт против всяческого усреднения и диктатуры стандарта, технологий обезличивания, обесценивающих неповто­римость каждого из нас, низводя ее до уровня погрешности, отклонения от Нормы. Рискуя впасть в преувеличение, отмечу, что по своему значению и роли в смене ценностных установок это полемическое произведение вполне может конкурировать с эпохальными трактатами создателя философии нестабильности, лауреата Нобелевской премии Ильи Пригожина «Конец определенности: Время, Хаос и новые законы природы» (2000) и возмутителя спокойствия, социального философа и политолога Фрэнсиса Фукуямы «Конец истории и последний человек» (1992).

Каковы исторические и научные истоки мифологии «среднего человека», «среднего социального класса», «среднего ученика», «нормальной» профессиональной карьеры? Как в лоне статистики родились представления о стандарте и Норме, на долгие годы ставшие идеалами познания? Почему вслед за знаменитым бельгийским астрономом конца ХIХ века Адольфом Кетле, разрабатывавшим «метод усреднения», учение о «средних величинах», «типах» и «среднем человеке», идущие по его стопам поколения ученых, подобно язычникам, стали поклоняться таким идеалам, как Стандарт и Норма, а любые отклонения от Стандарта, в том числе индивидуальные различия между людьми, интерпретировать как погрешности измерений, досадные случайности, которые ради точности измерений необходимо отбрасывать, приносить в жертву системе? Как возникло мировоззрение, в котором Стандарты и Нормы, символы статистических усреднений, стали, по сути, идеалами управления на самых различных фабриках, в том числе и на фабрике образования как производстве «среднего ученика» или идеологической фабрике как производстве «среднего человека»?

Тодд Роуз шаг за шагом показывает, что за формулой «Система — всё, Индивидуальность — ничто» проступает явная или неявная вера в то, что обезличивает статистика обширных массивов данных позволит отсеять все лишнее, случайное и найти тот или иной «идеальный тип» — среднестатистическую норму, например, красоты, строения тела или же типовых параметров кабины самолета и тому подобного, под которую должны быть подстроены любые произведения нашего разума.

Переводя эти установки усредняющего разума на язык психологии обыденной жизни, так и хочется сказать: будь в образовании, политике, на производстве ближе к Норме, Стандарту, будь проще — и народ к тебе потянется. А если отклоняешься от Стандарта, заданного алгоритма, типовой программы образования — пеняй на себя. Неслучайно суть усредняющего разума Тодд Роуз иллюстрирует словами признанного классика конвейерных технологий в различных сферах индустриального общества Фредерика Тейлора. «Готовность прощать самодеятельность — камень, о который споткнулись самые светлые умы, — предупреждал он в статье 1918 года. — Средний человек ни в коем случае не имеет права создавать новую машину, или метод, или процесс в целях замены уже имеющегося варианта».

Не только мы с вами порождаем те или иные технологии, но и технологии порождают нас. Хотим мы того или нет, доведенные до абсурда технологии стандартизации, типологизации, унификации, ранжирования, сертификации, тестирования рискуют превратиться в ритуалы особой религии — религии усредняющего мировоззрения. Именно поклонение подобным ритуалам становится, по мысли Тодда Роуза, знамением уходящего века как века усреднения. Думая о драматических последствиях века усреднения, невольно вспоминаешь название известной книги Милана Кундеры «Торжество незначительности».

Когда речь идет о стандартизации и тестировании, в том числе тестировании интеллекта или черт личности как в сфере образования, так и в «охоте за головами», хедхантинге самых успешных компаний, стоит напомнить руководителям системы образования и управленческой элите этих компаний о подстерегающей их опасности перевоплощения идеалов стандартизации в идолов, карающих за любые отклонения от Нормы. Идеал, в том числе «идеальный тест», может быть переработан, переосмыслен, но не разрушен до основания, не обнулен. Ключевое отличие идеалов от идолов состоит в следующем: Идеалы переосмысливаются, Идолы же низвергаются.

Поэтому, когда руководители служб управления персоналом таких крупных компаний, как Google или Microsoft, сетуют на то, что годы, потраченные на поиск и отбор молодых талантов с помощью традиционных психотехнологий тестирования интеллекта или черт личности, стали для них потерянными десятилетиями, винить за это нужно не столько традиционные техники тестирования, не узревшие невидимые таланты, сколько службы подбора персонала, ставшие носителями усредняющего разума и возведшие стандартные тесты, например тесты интеллекта, в ранг сакральных идолов стандар­тизации.

Я пишу об этой опасности, так как новая вера в ХХI веке во всесилие «Больших Данных», которые позволят понять все на свете, даже предсказать непредсказуемое поведение индивидуальности, «вычислить», например, установки потребительского поведения каждого человека, чем-то сродни вере во всесилие усредняющего разума, прокладывающего единственную для всего человечества дорогу технологического прогресса. Неслучайно еще на границе XIX и XX веков великий мыслитель Владимир Иванович Вернадский предупреждал, что, как только в нашем мышлении мы переходим от понимания каждого человека как индиви­дуальности к безликой категории «люди», мы рискуем потерять самого человека, его уникальность.

Книга Тодда Роуза, на мой взгляд, являет собой подлинный гимн разнообразию жизни, уникальности и ценности каждого человека. Уже много лет, читая студентам факультета психологии МГУ курс «Психология личности», я не устаю повторять «Индивидом рождаются! Личностью становятся. Индивидуальность отстаивают!»

Не сомневаюсь, что книга, посвященная критике усредняющего разума, будет нужна всем тем, кто рискует принимать самостоятельные решения и отстаивает индивидуальность. Она будет интересна представителям самых разных социальных сословий и профессиональных цехов. Политикам, строящим стратегии развития нашего общества, она даст прививку от «усреднения» при выработке программ развития страны; мастерам управления компаниями и организациями подскажет стратегии конструирования будущего и выращивания инновации в бизнесе с «необщим выражением лица»; психологам даст возможность почувствовать востребованность психологии личности как междисциплинарной ведущей науки о человеческой уникальности.

И наконец, эта книга с подзаголовком «Манифест индивидуальности» — редкий шанс для смены парадигмы школьного и высшего образования, перехода от парадигмы усредняющего века к парадигме века индиви­дуальности. В веке индивидуальности рано или поздно останется в прошлом представление о «нормальном» жизненном пути как единственно правильном пути с усредненными вехами образования и профессионального роста — пути, который расписан и предопределен, по образному выражению Тодда Роуза, «как по нотам». Например, вместо стандартной образовательной карьеры в стиле Тейлора — школьник, студент, аспирант, доцент, профессор, заведующий кафедрой… — предлагается близкий моему сердцу принцип множественности путей, который составляет ядро развиваемого в России вариативного образования как расширения возможностей для развития личности и компетентного выбора собственной биографии, собственной судьбы.