Книга Намаскар: здравствуй и прощай (заметки путевые о приключениях и мыслях, в Индии случившихся) - Евгений Рудашевский
- Жанр: Книги / Историческая проза
- Автор: Евгений Рудашевский
(18+) Внимание! Аудиокнига может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту для удаления материала.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы идём вперёд, вперёд…
Кто задержит наш поход?
Тот, кто сзади отстаёт,
Будет плакать, плакать…
И в туман, и в солнцепёк
Мы идём в пыли дорог,
Хоть в крови уж пальцы ног. {1}
Рабиндранат Тагор
Нельзя рассказывать о путешествии, пока не объяснил до глубины, зачем его предпринял, для чего отвлёкся от прочих занятий – уехал за тысячи километров от дома. У всякого действия должна быть разумная причина, у всякого пути – цель. Почему выбрали мы Индию, отчего поездку совершили летом, где взяли деньги, наконец – как выстроили свой маршрут? Вопросам таким посвящены первые записи Дневника.
Подготовка к путешествию длится дольше самого путешествия. Случалось мне выйти из дома – без планов и расчётов, купить билет на первый поезд и так начать дорогу; но случалось это редко, а путь такой не бывал длительным. Подготовка к Индии вышла двухмесячной. Описание её также дано в первых записях – под московскими числами.
Не хотел я составлять воспоминания, но намеревался жизнь действительную мгновенно переводить в слова – выписывать на страницу тёплые, едва окончившиеся мысли и события, пока не успела память охладить их анализом или переосмыслением. Ждал я в задумке этой сложность, ведь пишу от руки – не всегда время есть и удобство для письма такого. Тем не менее удавалось мне, усталость одолевая, записывать всё, что считал я важным для записей. Дневник по возвращении я перепечатал в компьютер, но изменять в нём что-либо не захотел. Исправил лишь ошибки (из тех, что неизбежны в торопливом письме), пояснил некоторые детали и события. Изменения существенные были только в цитатах, которые я позволил себе переписать в большей точности (заодно снабдил их ссылками на источник).
Путешествовал я при своей давней спутнице – Оле. Ей были назначены свои впечатления от поездки, поэтому Дневник прочтёт она лишь после окончательной редакции – чтобы отзывами не склонить меня к переделке каких-либо фраз, абзацев, глав.
Дневник этот – субъективен без ограничений. Всё объективное об Индии, об островах Андаманских, о Цейлоне искать нужно в путеводителях, не здесь. Записывал я то, что видел и чувствовал сам (пренебрегая отзывами, подозрениями или советами других людей). В этом чудится мне лучшая услуга объективности, ведь в словах моих нет лжи и гипотез. Солгать можно о том, сколько лет строился Тадж-Махал, о том, где захоронен Акбар или Шах-Джахан, но правдой неизменной будет то, какими увидел я улицы Мадраса, каким случилось для нас восхождение на пик Адама. Слова нищего из Джайпура, монаха из Ладакха, рикши из Порт-Блэра и прочие слова собеседников моих записаны в такой же точности, как мысли мои собственные, в пути сформулированные.
Почему – Индия? История, культура, прочий флёр – это понятно. Тут объяснять нечего. Удивительной может показаться окончательная причина, по которой не нашлось у меня других вариантов, кроме Индостана.
Пришло лето; мы с Олей не так давно вернулись из Армении и Нагорного Карабаха; я наконец сдал книгу про давыдовский особняк – отчитался по контракту; нужно было выбирать – куда ехать на июль-август. Не поехать мы не могли, так как путешествия стали насущностью жизни. Дело тут не в чужих землях (всякая красота однотипна), не в пышности обычаев и культов (которые в действительности ещё более однотипны), а в самих людях – под природой живущих, обычаи исполняющих.
Человек – везде человек. В чувствах, делах он обречён на однообразие. Этим объяснить можно родство земных культур, схожесть которых одновременно в Южной Америке, Азии и где-то ещё дозволяет иным учёным, писателям задуматься о мистике, об Атлантиде, о внеземных наследиях. Строили похожие пирамиды, придумывали одних божеств, измышляли одинаковую философию… Но что в этом удивительного? Всё это был человек – вне зависимости от кожи, эпохи или континента. Логика у них единая – людская. Разум предсказуем – убеждаюсь в этом всякий раз, как знакомлюсь с новой страной.
Увижу я человека в разных обстоятельствах: под разными солнцами, властями и надеждами – что с того? Зачем изучаю людей во всех оттенках? Ответ прост: чтобы лучше, точнее понимать, а значит, и описывать точнее. Увидеть тысячи и расписать словами хоть одного – буквами, синтаксисом прозреть в него, разложить дух его по строчкам (для наглядного, неотступного понимания). Зачем мне это синтаксическое кощунство ? Отвечать коротко не хочу. Уверен, что из повествования дальнейшего ответ проявится в чёткости.
У нас с Олей было 245 тысяч рублей – то, что осталось у меня (после поездки нашей в Армению) от гонорара за книгу краеведческую «Особняк Дениса Давыдова» {2} . Зная, что подготовлен мне контракт на книгу о доме Жолтовского на Моховой, мог я без сомнений употребить все деньги к новой поездке. Для чего, как не для путешествий, соглашаюсь я писать истории особняков, когда сюжеты рассказов моих и повестей изгнивают в папках; для чего иначе сижу в архивах, библиотеках, читаю скучные отчёты, воспоминания, когда пылятся на полках моих книги Лескова, Фейхтвангера, Фромма? Но… я преувеличиваю, и – напрасно. В действительности работа по заказу всегда бывает интересным опытом; в архивах вещицы встречаются занимательные…
Итак – Индия.
Думали мы о поездке в Мексику. Давняя мечта. Насыщенность этого полугодия не позволила заняться испанским языком, а есть ли смысл путешествовать в онемении? Мне нужны простые, часто – бедные люди, их истории; но что узнаешь от мимики одной, одних жестов? Можно устроить себе переводчика – с ним объездить города, сёла, но к такому решению не пускали деньги. Билеты в Мексику сейчас объявлены дорогие. На двоих в две стороны – 80 тысяч. Это много. Сколько ещё закажет себе переводчик? Решено было, что Мексика подождёт. Нужен не только испанский; нужно время большего объёма – если уж лететь за такую сумму на другую сторону планеты, так и – задержаться там для знакомства с прочими, мною не открытыми странами.
После отказа от Мексики случилось много обсуждений, блужданий пальцем по глобусу. Звучали тут ЮАР, Австралия, Корея, Исландия. Однако для каждой из этих стран находилась вменяемая причина отказа. Не сейчас. В другой раз. На Евразию мы смотрели скудно, так как изучили её вполне – наибольшим пятном осталась Индия. Мне по такому раскладу хотелось в северную Африку. Индией мы пренебрегали – нарочно. На то было несколько причин.
Во-первых, об этой стране среди российских любителей свободной философии слишком много разговоров. Друзья мои по Иркутску мечтали об Индии часто, громко, а мне не хотелось воплощать чужие мечты (для кого-то здесь не найдётся логики, но это так). В противоположность иркутским друзьям московские по два-три раза летали в Индию, успели назвать её (точнее, штат Гоа) своей Меккой. Скажу подлинно – не хотелось идти людной дорогой, хотелось чего-нибудь этакого . Не лучшая мотивация, однако не могу не признать её звучание в своих рассуждениях.
