Книга Труп на рождество - Картер Браун

— Счастливого Нового года!

— Да уж, на Рождество пяти свободных дней как не бывало! — пожаловался я.

— Ну тогда с несчастливым Рождеством! — Блондинка в костюме корсара привычно поправила взбитые кудри и как-то неуверенно улыбнулась. — Входите, присоединяйтесь к гостям, хорошо?

Я осторожно протиснулся в холл. Вдруг женщина качнулась в мою сторону, на миг прижавшись к моему торсу большими и острыми, как форштевень пиратского корабля, грудями.

— Как бы я хотела, чтобы они хотя бы на несколько минут перестали раскачивать дом! — пробормотала она, резко отодвинувшись от меня. — Девушка просто не в состоянии удержаться на ногах, когда они все так прыгают и скачут!

Она кокетливо приподняла черную повязку, сверкнув одним небесно-голубым глазом, точно таким же, как и второй, по другую сторону ее курносого носика. И оба были несфокусированы.

— Я Айрис Мейлон. — Было заметно, как она старается сосредоточиться на моем лице. — Почему вы, чудак эдакий, явились без костюма? Я всех предупреждала, что сегодня у меня бал-маскарад… — Она как-то по-детски дернула себя за нижнюю пухлую губку. — Что вы здесь делаете? Я: хотела сказать, вы откуда?

— Я лейтенант Уилер, из службы шерифа, — ворчливо ответил я.

— Поняла, почему все так переполошились! — Она глуповато хихикнула. — Послушайте, вам понравилась моя милая шуточка? Вы сказали, вы блюститель порядка? А я — о переполохе…

— Спокойнее! — Я сжал зубы, с трудом удерживаясь от желания придушить ее. — Я не собираюсь ни разгонять ваших гостей, ни присоединяться к веселью, но кто-то позвонил нам и сообщил об убийстве.

— Вот как? — Она мгновенно отрезвела и перестала хихикать, но сфокусировать глаза ей все же так и не удалось. — Где?

— Прямо тут, — буркнул я. — Известил нас какой-то Толлен.

— Значит, Грег Толлен, — пробормотала она. — Он где-то здесь… — Она нахмурилась, стараясь сосредоточиться. — Вспомнила! Последний раз я видела его, когда он отправился с Тони в комнату для гостей.

— И где же она, эта комната для гостей?

— В конце коридора, последняя дверь с правой стороны. — Какое-то мгновение она колебалась. — Может быть, вы позволите мне пойти туда и представить вас?

Когда я молча решительно двинулся в указанном направлении, в ее голосе проскользнули плаксиво-жалобные нотки.

— Ну ради Бога! Но не забудьте постучать, прежде чем войти, хорошо? Постучите и подождите.

Я не сделал ни того ни другого. Дверь не была заперта. Я распахнул ее и вошел. Высокий костлявый кролик с оттопыренными ушами и как будто нарисованной ниточкой черных усов, нервно задергавшихся при моем появлении, испуганно попятился от меня.

— Кто вы такой? — спросил он взволнованно.

— Санта-Клаус, — ответил я. — Пришел забрать труп, который я по ошибке сунул в ваш чулок. Где он?

— Труп? — Он судорожно сглотнул, его кадык задрожал, как перепуганная девственница. — Под кроватью.

На некое подобие языческого ложа были наброшены скомканное в клубок шелковое покрывало с черно-белым восточным орнаментом и две такие же подушки. Опустившись на четвереньки, я приподнял край покрывала и заглянул под кровать. На меня незрячими глазами смотрел лысый престарелый Робин Гуд в ярко-зеленом костюме. Пуля довольно крупного калибра превратила правую половину его лица в кровавое месиво. Синевато-багровый шрам растянул уголок рта в свирепой улыбке, придавая его физиономии выражение непоколебимой уверенности в том, что хотя он и умер, но позднее., несомненно, кто-то за его смерть поплатится.

Я опустил покрывало и поднялся. Кролик наблюдал за мной испуганными глазами, как будто мой скромный костюм был самым экстравагантным нарядом, который он когда-либо видел.

— Я лейтенант Уилер, — представился я. — А вы — Грег Толлен? Вы позвонили в полицию и сообщили об убийстве?

— Верно. — Адамово яблоко запрыгало на его тощей шее. — Вы меня до полусмерти напугали своей шуткой о Санта-Клаусе, лейтенант… Я посчитал, что мне лучше тут дождаться вашего приезда. Ведь копы не любят, когда что-то трогают… — Он через силу улыбнулся жалкой, похожей скорее на пародию, улыбкой. — Мне не хотелось портить вечеринку Айрис…

На прикроватной тумбочке стоял телефон. Позвонив дежурному сержанту, я велел ему поднять по тревоге бригаду детективов и экспертов по расследованию убийств.

Кролик продолжал гипнотизировать меня застывшими, немигающими глазами.

— А где Тони? — спросил я как бы между прочим.

Он прореагировал так, словно я сунул ему под нос свежеразрезанную луковицу.

— Тони? Какая Тони?

— Последний раз, когда хозяйка видела вас, вы шли сюда с особой по имени Тони, — терпеливо пояснил я ему. — По ее тону я понял, что Тони — отнюдь не мужчина…

— Ну, я… — Он тщательно облизал губы. — Я не знаю, следует ли мне…

Он мельком взглянул на измятую постель и вспыхнул до корней волос.

— Чем вы тут с Тони занимались, ваше личное дело, — успокоил я его. — А вот убийство — мое. Так что начнем с начала. Когда вы с Тони сюда пришли?

Он отогнул рукав и посмотрел на наручные часы.

— Сейчас около половины одиннадцатого. Полагаю, тогда было без четверти десять.

— Вы позвонили ровно в десять, — напомнил я. — Значит, вы не сразу заметили тело?

— Именно так! — Его лицо снова стало пунцовым. — Мы обнаружили его чисто случайно, лейтенант. Понимаете, мы тут затеяли… игру. Возились, как малые дети. — Он смущенно отвел взгляд. — Ловили друг дружку… И Тони скатилась под кровать…

— И обнаружила там тело! — закончил я за него. — Что потом?

— Ну, она очень расстроилась, — забормотал он невнятно. — Я сказал, что вызову полицию, а ей посоветовал поскорее одеться… Словом, уехать домой. Мне хотелось избавить ее от неприятностей. Наверное, мысль была не слишком разумная, верно?

— Верно… Фамилия Тони?

— Кэрролл.

— Вам известно, чье это тело?

— Да. — Он закашлялся. — Дина… ух… Кэрролла.

— Они были родственниками?

— В том-то и сложность, лейтенант… — Казалось, его уши свесились ниже еще на пару дюймов. — Он был ее мужем.

В дверь осторожно постучали, затем она медленно отворилась, и в комнату бочком проскользнула блондинка-корсар. Бросив на нас с кроликом робкий взгляд, она пристально огляделась вокруг. Я дождадс, пока у нее в глазах не появилось спокойное выражение, и лишь тогда прямо, без обиняков заявил: