Книга Ее заветное желание - Лесия Корнуолл

Бал у герцогини Ричмонд,

Брюссель,

июнь 1815 года

Он был единственным мужчиной в мире, от одного вида которого у нее перехватывало дыхание.

Они не встречались целый год, а сейчас она вдруг испытала знакомую слабость и головокружение, когда поднималась по широкой лестнице, ведущей в бальный зал дома герцогини.

И не потому, что он был самым красивым. Здесь во всем великолепии мундиров расхаживали офицеры, представлявшие пять разных армий. По крайней мере половина из них были белокурыми, а под люстрами с каким-то немыслимым количеством свечей, заливавших светом бальный зал, волосы у них сияли так же, как и у него. Многие могли похвастаться столь же высоким ростом, да и в плечах они были ничуть не уже.

И не потому, что носил высокое звание или титул, и не потому, что одновременно занимал дипломатический пост и служил офицером кавалерии. Дело было скорее в спокойной уверенности, которая привлекала к нему людей и заставляла внимательно следить за каждым движением майора Стивена Айвза. Он казался им необычным, а его доброе мнение имело для них сугубо важное значение. Заглянуть в глубину его серых глаз и почувствовать собственное несовершенство – это было как удар под ложечку. Леди Дельфине Сент-Джеймс это ощущение было хорошо знакомо.

Она познакомилась с ним в Лондоне на балу больше года назад и провела в его обществе всего несколько минут. Но этого было достаточно. То, что она прочитала в его глазах в ту ночь, изменило ее навсегда. С того момента он стал для нее эталоном мужчины, с которым она сравнивала всех своих знакомых мужского пола и обнаруживала, что никто из них не выдерживал этого сравнения.

Даже теперь, много месяцев спустя, Стивен Айвз по-прежнему сохранил над ней власть – ей вдруг стало трудно дышать, колени ослабли, сердце помчалось вскачь. Он тогда ясно дал ей понять, что не испытывает к ней ничего подобного. Больше всего на свете ей хотелось узнать почему. Если бы у нее появилась возможность выбрать партнера для танцев на этот вечер и того, кто проводил бы ее на ужин, им стал бы…

– Ты… – прошептала леди Дельфина в пространство, не отводя глаз от его спины.

Стивен Айвз обернулся, как будто она громко произнесла это слово, и нашел ее взглядом. Леди Дельфину охватила нервная дрожь, когда их глаза встретились. Она отметила его удивление, потом краткий миг смятения, прежде чем его лицо приняло бесстрастное выражение и он коротко кивнул ей как знакомой. Дрожь в груди поднялась и умерла. Ничто не изменилось. Он не выделял ее из толпы.

Тем не менее она очаровательно улыбнулась ему. Стивен Айвз не улыбнулся в ответ и никак не продемонстрировал желания сдвинуться с места. Толпа заполняла собой каждый дюйм пространства, которое отделяло ее, стоявшую на последних ступеньках лестницы, от него, занявшего позицию в конце зала. Было практически невозможно прорваться сквозь этот сонм, чтобы оказаться рядом с ним.

Но слово «невозможно» было из разряда тех, что леди Дельфина Сент-Джеймс терпеть не могла.

– Прошу прощения, – извинилась она, протискиваясь за спиной офицера-голландца, который обменивался любезностями с дамой в голубом шелковом платье. – Ничего страшного, – пробормотала потом, прижатая толпой к лейтенанту в алом кителе.

Все это время она не спускала глаз со Стивена Айвза. Тот наблюдал за ней. Выражение его лица было непроницаемо. Возможно, он рассчитывал, что леди Дельфина направится совсем в другую сторону.

В самом конце лестницы она сделала короткий реверанс перед герцогиней Ричмонд – хозяйкой бала.

– Добрый вечер, ваша светлость, – задыхаясь, произнесла леди Дельфина.

Герцогиня едва кивнула. Даже если торопливость Дельфины и показалась ей неподобающей, то она не подала вида. Здесь присутствовало большое количество других, более важных гостей, которым следовало уделить внимание. Дельфина бросила взгляд в сторону Стивена. Майор стоял на том же месте. Это был добрый знак. Подобрав юбки, она заспешила к нему.

Кто-то преградил ей дорогу, заставив остановиться.

– Леди Дельфина! Какая приятная неожиданность!

Скорее досада! Джентльмен склонился перед ней, а Дельфина поверх плеча мужчины глянула на Стивена, пока ей вновь не перекрыли обзор.

Целеустремленность, горевшая в ее глазах, сменилась удивлением.

– Ах, это вы, лорд Родейл? – Перед ней стоял друг ее брата, вернее, собутыльник и участник недетских забав Себастьяна.

– «Лорд Родейл»? Разве так приветствуют старого доброго друга? – Рисуясь, он продемонстрировал свою форму полка королевских драгун, заставив сверкнуть золотом галуны в свете люстр. – Вы пообещали называть меня Питером, когда нас познакомили в доме вашего дражайшего родителя в Лондоне. Пусть моя форма вас не пугает. Я, конечно, один из военных героев, но все равно ласковый, как домашний кот. Уверяю. – Он засмеялся собственной шутке, взял руку Дельфины – хоть она ее не предложила – и поднес к губам. На миг ей стало интересно, лизнет ли этот кот ее пальцы, однако взгляд, которым он ощупывал лиф ее платья, напоминал о другом, более опасном животном. – Какую службу я могу сослужить вам этим вечером, дорогая Дилли? По-моему, вы испытываете нехватку партнеров для танцев.

Она стиснула зубы, услышав из его уст свое уменьшительное, домашнее имя, и попыталась отнять руку. Он сжал запястье еще крепче, совсем близко наклонился к девушке, обдав запахом рома. Блеск в его глазах говорил скорее о количестве выпитого, нежели об удовольствии видеть старую знакомую. Он прибыл сюда уже подшофе, ведь у герцогини ром не подавали, только шампанское, и от этого его поведение казалось даже более шокирующим.

Леди Дельфина сделала еще одну попытку высвободить руку. Он только издевательски усмехнулся. У нее загорелись щеки, в голове кружились хлесткие слова, способные уничтожить наглеца… Но бал не место для перепалки. А Родейл придвинулся еще ближе.

– Потанцуй со мной, Дилли. Или нет, лучше выйдем на террасу, и я стану шептать тебе на ушко комплименты. Говорят, что с восходом солнца нас отправят на поле боя. Неужели ты не захочешь устроить мне достойные проводы?

Леди Дельфине очень хотелось устроить ему проводы, но не такие, на которые он рассчитывал. Она почувствовала, как гнев охватывает ее.

– Прошу прощения, капитан, – заговорила она самым нелюбезным тоном, на который была способна, при этом особо подчеркнув его звание, чтобы напомнить повесе, где он находится. Холодно оглядела форму, которую он бесчестил развязным поведением.

Но его это не смутило. Он рассмеялся.

– Перестань ломаться. Я хочу узнать тебя поближе. В Лондоне мне не выпало такого случая. Тебя всегда не оказывалось дома, когда я приходил с визитом.

Ему хватило смелости провести кончиками пальцев вдоль ее обнаженной руки от края кружевной перчатки до короткого рукава.