Книга Туманность Андромеды. Час Быка - Иван Ефремов
- Жанр: Книги / Научная фантастика
- Автор: Иван Ефремов
(18+) Внимание! Аудиокнига может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту для удаления материала.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Иван Ефремов родился 9 (22 апреля) 1908 года в Вырице, в семье лесопромышленника Антипа Харитоновича Ефремова (позже, после 1917 года, чтобы скрыть свое происхождение, он сменил отчество на Антонович). Завод его отца располагался на земле князей Витгенштейнов, что отразилось в романе «Лезвие бритвы»: среди его действующих лиц значится некий князь Витгенштейн.
Уже в четыре года Ефремов научился читать, а в шесть увлекся романами Жюля Верна и полюбил книги о землепроходцах, мореплавателях и ученых. В 1914 году семья переехала в Бердянск, где Иван учился в гимназии. Во время революции родители развелись, мать вышла замуж за красного командира и в 1919 году уехала с ним в Херсон. Ефремов оказался в Красной армии, дошел до Перекопа, при бомбардировке Очакова был контужен, отчего начал заикаться. В 1921 году он демобилизовался и отправился в Петроград учиться. Учебу Ефремов совмещал с работой: грузчиком, пильщиком дров, помощником шофера, затем шофером в ночную смену. В 1923 году он сдал экзамены на штурмана каботажного плавания при Петроградских мореходных классах и, после окончания школы, весной 1924 года уехал на Дальний Восток.
Но еще до этого Ефремов заинтересовался палеонтологией и после четырех лет плавания в Тихом океане матросом вернулся в Ленинград и поступил в университет. С середины 1920-х годов его жизнь проходит в экспедициях. В 1937 году Ефремов экстерном окончил Ленинградский горный институт. За два года до этого он стал кандидатом, а в марте 1941 года – доктором биологических наук. К этому времени Ефремов уже жил в Москве, поскольку в 1935 году сюда переехал Палеонтологический институт.
В начале войны Ефремов уехал в эвакуацию в Алма-Ату, а оттуда – во Фрунзе (нынешний Бишкек) Именно здесь он начал писать свои первые «рассказы о необыкновенном», в которых сочеталась научная фантастика и приключения. В них он предсказал открытие алмазных месторождений в Якутии и появление голографии. В это же время он создал свои первые масштабные произведения – историко-приключенческие повести с элементами фантастики «Путешествие Баурджеда» (1949) и «На краю Ойкумены» (1953), объединенные общим заглавием «Великая дуга».
В экспедиции по пустыне Гоби Ефремов задумал создать произведение о космическом будущем – цивилизациях обитаемых звездных миров, объединенных Великим Кольцом – системой межзвездных связей посредством направленных лучей. В 1957 году вышел роман «Туманность Андромеды».
Вторым романом стало «Лезвие бритвы» (1963).
В 1970 году вышло продолжение «Туманности Андромеды» – «Час Быка». Описанная в нем планета Торманс, управляемая олигархией, посчиталась карикатурой на СССР, и роман был запрещен вплоть до конца 1980-х годов.
В 1972 году вышел последний роман писателя – «Таис Афинская», действие которого происходит в эпоху Александра Македонского.
Ивана Ефремова можно назвать самым успешным провидцем из советских фантастов. В рассказе «Алмазная руда» он предсказал открытие месторождения алмазов в Якутии, а в рассказе «Озеро горных духов» – ртутных руд на Южном Алтае. В «Атолле Факаофо» он описал поведение жидких кристаллов, а в «Туманности Андромеды» – трехмерное телевидение с параболическим вогнутым экраном. В этом же романе появились костюм-экзоскелет, электронная книга и омоложение кожи посредством лазерной и радиоволновой терапии. Описывая идеальное будущее, Иван Ефремов предсказал нынешнее настоящее, и, возможно, именно этим его творчество притягивает современного читателя.
Железная звезда
В тусклом свете, отражавшемся от потолка, шкалы приборов казались галереей портретов. Круглые были лукавы, поперечно-овальные расплывались в наглом самодовольстве, квадратные застыли в тупой уверенности. Мерцавшие внутри них синие, голубые, оранжевые, зеленые огоньки подчеркивали впечатление.
В центре выгнутого пульта выделялся широкий и багряный циферблат. Перед ним в неудобной позе склонилась девушка. Она забыла про стоявшее рядом кресло и приблизила голову к стеклу. Красный отблеск сделал старше и суровее юное лицо, очертил резкие тени вокруг выступавших полноватых губ, заострил чуть вздернутый нос. Широкие нахмуренные брови стали глубоко-черными, придав глазам мрачное, обреченное выражение.
Тонкое пение счетчиков прервалось негромким металлическим лязгом. Девушка вздрогнула, выпрямилась и заломила тонкие руки, выгибая уставшую спину.
Позади щелкнула дверь, возникла крупная тень, превратилась в человека с отрывистыми и точными движениями. Вспыхнул золотистый свет, и густые темно-рыжие волосы девушки словно заискрились. Ее глаза тоже загорелись, с тревогой и любовью обратившись к вошедшему.
– Неужели вы не уснули? Сто часов без сна!..
– Плохой пример? – не улыбаясь, но весело спросил вошедший. В его голосе проскальзывали высокие металлические ноты, будто склепывавшие речь.
– Все другие спят, – несмело произнесла девушка, – и… ничего не знают, – добавила она вполголоса.
– Не бойтесь говорить. Товарищи спят, и сейчас нас только двое бодрствующих в космосе, и до Земли пятьдесят биллионов километров – всего полтора парсека!
– И анамезона только на один разгон! – Ужас и восторг звучали в возгласе девушки.
Двумя стремительными шагами начальник тридцать седьмой звездной экспедиции Эрг Hoop достиг багряного циферблата.
– Пятый круг!
– Да, вошли в пятый. И… ничего. – Девушка бросила красноречивый взгляд на звуковой рупор автомата-приемника.
– Видите, спать нельзя. Надо продумать все варианты, все возможности. К концу пятого круга должно быть решение.
– Но это еще сто десять часов…
– Хорошо, посплю здесь, в кресле, когда кончится действие спорамина. Я принял его сутки назад.
Девушка что-то сосредоточенно соображала и наконец решилась:
– Может быть, уменьшить радиус круга? Вдруг у них авария передатчика?
– Нельзя! Уменьшить радиус, не сбавляя скорости, – мгновенное разрушение корабля. Убавить скорость и… потом без анамезона… полтора парсека со скоростью древнейших лунных ракет? Через сто тысяч лет приблизимся к нашей солнечной системе.
– Понимаю… Но не могли они…
– Не могли. В незапамятные времена люди могли совершать небрежность или обманывать друг друга и себя. Но не теперь!
– Я не о том, – обида прозвучала в резком ответе девушки. – Я хотела сказать, что «Альграб», может быть, тоже ищет нас, уклонившись от курса.
– Так сильно уклониться он не мог. Не мог не отправиться в рассчитанное и назначенное время. Если бы случилось невероятное и вышли из строя оба передатчика, то звездолет, без сомнения, стал бы пересекать круг диаметрально, и мы услышали бы его на планетарном приеме. Ошибиться нельзя – вот она, условная планета!
