Книга Любовь на оливковом масле - Алена Любимова

Евгения стояла у окна, прижавшись лбом к холодному стеклу. Мелкая морось лениво сыпалась с уныло-серого неба на угрюмо-серый двор. Снег еще только-только сошел, обнажив пожухлую прошлогоднюю траву с островками накопившегося за зиму разноцветного мусора. По двору пробежал пес — мокрый и грязный. С ленивой надеждой потыкавшись носом в пакеты из-под молока, он разочарованно помотал головой и потрусил дальше. (Встрепанная ворона, восседавшая на черной ветке, проводила его громким карканьем и, спланировав вниз, тоже заинтересовалась молочным пакетом. Ей он, видимо, показался более привлекательным, нежели псу. Она вытащила его из кучи и принялась засовывать в него клюв. Однако в результате и ее надежды не оправдались. Ворона, сердито каркнув, вернулась на свою ветку.)

— Ты меня слушаешь? Куда пропала? — спросил голос в телефонной трубке, которую Женя прижимала к уху.

— Естественно. Внимательно тебя слушаю, — соврала она.

На самом деле разговор был столь же уныл и скучен, как пейзаж за окном. Но ничего не поделаешь: на том конце провода — Ларик Воловой. Четверть века дружбы — это вам не хухры-мухры. Раз позвонил, извольте выслушивать.

Нового она от Ларика не услышала. Все это уже было, и не один раз. Знакомая мелодия на старой запиленной пластинке. Я ее так любил, а она меня не оценила! Все тот же сценарий с тем же героем. Героини, правда, менялись, однако на результат сие не влияло.

— Ну так вот, я ей говорю: «Что конкретно тебя во мне не устраивает?» — продолжал уныло бубнить Илларион. — И как ты думаешь, что она мне ответила?

— Наверное, очередную ерунду вроде того, что ты носки неправильного цвета носишь, — наобум ляпнула Евгения.

Лариковы возлюбленные обожали завершать отношения с ним какими-нибудь такими высказываниями.

— При чем тут носки? — возопил он. — Ничего подобного!

— Тогда что ей нужно, если ее носки устраивали? — не выдержав, хмыкнула Женя.

— Между прочим, совсем не смешно, и я сейчас обижусь.

— Да не обращай внимания. Это я так. — Евгении даже стало интересно, какой на сей раз вбили гвоздь в гроб Лариковой любви?

— Она заявила, что ее во мне абсолютно все устраивает, только она влюбилась в другого. Это как понять?

«Совершенно неожиданный поворот! — мысленно восхитилась неизвестной ей женщиной Евгения. — И впрямь, удар так удар.» Влюбиться в другого — это посерьезнее аллергии на носки не того цвета. Носки в принципе сменить можно, хотя Илларион в этом смысле полный и безнадежный дальтоник. Если коричневый костюм надел, то носки обязательно зеленые».

— Женька, я вот пытаюсь осмыслить, и никак не получается. Полный бред! Если ее во мне все устраивало, почему она не в меня влюбилась? Логика где? Где логика? Все для нее делал! И в Париж, блин, свозил. Романтическое, так сказать, путешествие. На чертову эту Эйфелеву башню лазали. По Сене на кораблике катались. В ресторанах французской жрачкой объедались. Вроде всем была довольна…

— Так она и не говорит, что недовольна, — встряла Женя.

— Цветы домой ей через день посылал! — продолжал стенать Ларик.

— Почему через день, а не каждый? — полюбопытствовала Евгения.

— Ну как. Она один день получает, а другой — ждет следующего. Так, по-моему, правильнее. Чтоб не приелось.

— Ну Ларик! — На этот раз Евгения даже восхитилась другом. Оказывается, у него есть целая концепция обольщения!

— Кольцо ей купил! С бриллиантом! А она мне в ответ: «Я другого люблю!»

Радуйся, хоть честная девушка попалась. Другая бы на ее месте кольцо приняла, еще месяц-два тебя бы помурыжила, а потом сказала, что любит другого. Эта хоть сразу.

— Так кольцо-то я ей оставил! — уточнил Ларик. — Неудобно назад требовать.

— И она тебе не вернула?

— Ну то есть она говорила, что взять не может, а мне неудобно. Вот и говорю: «Для тебя покупал». А про себя еще надеялся: вдруг передумает, ну, что другого любит. Не передумала. Но кольцо оставила. Ладно, бог с ним, с кольцом. В моей голове другое никак не укладывается: если тебя в человеке все устраивает, значит, он нравится. Какого же черта ушла? Женька, как ты считаешь, почему? Мне врала или сама себе? Ну хорошо. Предположим, бросила. Но мне важно понять, что со мной не так?

Женя вздохнула. Опять двадцать пять. Теперь будет самокопанием заниматься и грядки в душе полоть, пока следующую настоящую любовь не встретит. А после — снова-здорово, по новому кругу. Цветы, романтическое путешествие (Париж, Лондон, Милан, по выбору заказчицы), предложение, отказ, миллиарды вопросов без ответов. В то, что Ларик когда-нибудь найдет свое счастье, Женя почти не верила.

Ей и самой много лет было непонятно, почему при дефиците мужиков Ларику, обладающему вполне приличной внешностью, неплохим заработком и среднестатистической скверностью характера (слегка зануден, однако без особо вредных привычек) никак не удавалось найти свою суженую. Или Боженька для него вообще ее не предусмотрел? Иначе, наверное, не объяснишь. А может быть, у Ларика есть какой-нибудь страшный изъян, который при обычной дружбе знать о себе не дает, а при более интимных отношениях вылезает? Других объяснений Женя не находила, пока несколько лет назад случайно не познакомилась с весьма миловидной девушкой Ларика. Про свой роман барышня поведала Жене с большим удовольствием и подробно, но вот про расставание упомянула лишь вскользь. Женю замучило любопытство. И тогда она напрямую спросила:

— И почему ты его бросила?

— Ой, да ты знаешь, даже объяснить трудно, — растерялась бывшая Ларикова пассия.

— Вроде же он тебе нравился и по полной программе ухаживал, — не отставала Женя.

— В том-то и дело, — мрачно ответила собеседница. — Именно, по полной программе. Хоть бы один недостаток, хоть крохотный изъянчик какой-нибудь. Напился бы, например. А то будто робот. Запрограммировали его, и вперед. Нет, я с таким не могу! Мне скучно!

— И все? — не поверила Женя.

— Все, — подтвердила она. — Сама удивляюсь. Теперь даже немного жалею. А тогда… Ну полное ощущение, что задыхаюсь и надо бежать.

Когда Ларик, потерпев очередное фиаско на личном фронте, жаловался на тяжелую мужскую судьбу, Женя, словно бы невзначай, посоветовала:

— Слушай, мне кажется, ты чересчур стараешься. Попробуй в следующий раз не быть таким идеальным.

— В каком смысле? — не понял он.

В смысле большей раскованности, — объяснила она. — Сам посуди, когда о человеке говорят, что его единственный недостаток — носки, неподходящие к костюму, значит, остальное в нем идеально. Вдруг девушек это отпугивает? Они начинают бояться, что сами не смогут стать столь же идеальными и достойными тебя. Будь попроще. Не дари лишний раз цветы. Вместо Франции свози на дачу в Подмосковье…