Книга Школа Авалон - Мэг Кэбот

Лишь слышат пред началом дня,

Серпами острыми звеня,

Жнецы в колосьях ячменя,

Как песня, за собой маня,

Несется в Камелот.

Иль в час, когда луна взошла,

Селяне, завершив дела,

Вздохнут: «Знать, песню завела

Волшебница Шалотт».

Альфред лорд Теннисон (перевод М. Виноградовой)

— Везучая…

Мою лучшую подругу Нэнси за ее умение видеть все под определенным углом смело можно назвать оптимисткой.

Да и меня саму пессимисткой назвать никак нельзя. Просто… я очень практична. Если верить Нэнси.

И, по всей видимости, действительно везучая.

— Везучая? — повторила я в трубку. — С какой это стати?

— Сама знаешь, — сказала Нэнси. — Начинаешь жизнь с чистого листа. В абсолютно новой школе. Где никто тебя не знает. Ты можешь стать такой, какой захочешь, полностью преобразиться, и никто тебе не скажет: «Кого ты дурачишь, Элли Харрисон? Я же прекрасно помню, как ты в первом классе объедалась пастой».

Никогда не рассматривала свой переезд с такой точки зрения, — признала я. И это было правдой. — Кстати, это ты объедалась пастой.

— Не в этом дело, — вздохнула Нэнси. — Ладно. Удачи тебе. В школе и вообще.

— Спасибо, — ответила я, чувствуя через тысячи километров, которые нас разделяют, что нам пора прощаться. — Пока.

— Пока, — согласилась она и добавила: — И все-таки, как тебе везет!

Кстати, до того, как Нэнси это сказала, мне казалось, что удача вообще не имеет ко мне никакого отношения. Разве что теперь в нашем новом доме на заднем дворе есть бассейн. У нас еще никогда не было собственного бассейна. Раньше, если нам с Нэнси приходило в голову поплавать, мы садились на велосипеды и пыхтели добрых пять миль в гору до парка Комо.

Должна сказать, когда родители изволили поделиться со мной новостью о годичном творческом отпуске, единственное, что удержало меня от приступа рвоты, было поспешное: «Кстати, мы сняли домик с бассейном». Всем преподавателям раз в семь лет полагается отпуск длиной в год, во время которого они могут восстановиться, отдохнуть, а также написать и опубликовать свои работы.

Преподавателям очень нравятся такие отпуска.

Зато дети эти отпуска ненавидят.

Сыновей и дочерей срывают с места, заставляют проститься со старыми друзьями и завести новых в совершенно новой школе, а как только им начинает казаться: «Ну, ладно, все не так уж и плохо», снова срывают с места и возвращают туда, откуда они приехали. Кому такое понравится?

Никому. Если, конечно, ты не сумасшедший.

Но этот отпуск оказался не таким паршивым, как предыдущий, проведенный в Германии. И не потому, что в этой стране все плохо. Я до сих пор обмениваюсь письмами по e-mail с Энн-Катрин, моей соседкой по парте в жуткой немецкой школе, которую я была вынуждена посещать.

Представьте себе, мне нужно было скоренько выучить совершенно незнакомый язык!

Слава богу, на этот раз мы остались в Америке. Хотя и уехали из Вашингтона, округ Колумбия. Но здесь все говорят по-английски. И то хорошо!

А еще есть бассейн.

Как оказалось, иметь собственный бассейн — большая ответственность. Каждое утро нужно проверять, не забились ли фильтры опавшими листьями и дохлыми мотыльками. В наш бассейн каждую ночь попадают одна-две лягушки. Обычно я встаю довольно рано, и они еще живы. Каждое утро мне приходится совершать экспедицию по их спасению.

Единственный способ спасти лягушек — прыгнуть в бассейн, достать сетку фильтра и сначала выковырять из нее огромных дохлых жуков и тритонов. Пару раз там были утонувшие мыши. Однажды настоящая змея. Она была еще жива. Я ни за что в жизни не коснулась бы того, что может впрыснуть мне в вены парализующий яд, и поэтому долго вопила родителям, что в сетке фильтра застряла змея.

Папа орал в ответ:

— Ну и что? Что, по-твоему, я должен сделать?

— Вытащить, — ответила я.

— Ни за что, — отрезал папа. — Я змей не трогаю.

Мои родители не похожи на остальных родителей. Они отличаются от других тем, что целый год не ходят на работу. А вот некоторые, как я слышала, отсутствуют дома по 45 часов в неделю!

Но это не мой случай. Мои родители дома все время. Они никогда никуда не выходят! Сидят целыми днями по своим кабинетам, что-то читают или пишут. И выходят из кабинетов только для того, чтобы посмотреть викторину «Леопарди!» и наперебой проорать ответы на все вопросы.

Другие родители не знают всех ответов на вопросы этой викторины или, по крайней мере, не орут об этом во всю глотку. Я специально ходила к Нэнси и удостоверилась в этом. Ее родители, как все нормальные люди, смотрят после ужина «Вечерние развлечения».

Я сама не могу ответить ни на один вопрос! И поэтому ненавижу это шоу.

Мой папа вырос в Бронксе, где змеи не водятся. Он ненавидит природу и совершенно равнодушен к нашей кошке Тигре. И разумеется, Тиг от него без ума.

Когда папа видит паука, он визжит, как девчонка. В таких случаях мама, которая выросла на ранчо в Монтане и терпеть не может пауков и папин визг, выходит на крик и убивает паука, хотя я миллион раз говорила ей, что пауки чрезвычайно полезны для окружающей среды.

Мне и в голову не пришло пожаловаться маме, что в сетке фильтра застряла змея: она бы точно отрубила ей голову прямо у меня на глазах. В конце концов я нашла ветку с рогулькой, вытащила змею и выпустила ее в лесочке, позади нашего дома. Хотя, глядя на мои усилия по спасению ее жизни, змея не выказала ни малейших признаков страха, я все-таки надеюсь, что она не вернется.

Если у вас есть бассейн, вы, помимо чистки фильтров, должны еще пылесосить дно — это даже забавно — и все время проверять кислотность и содержание хлора в воде. Мне нравится проводить анализ воды. Я делаю это по нескольку раз в день. Нужно набрать воду в специальные пробирки, добавить несколько капель какой-то гадости и, если вода окрасится в неправильный цвет, насыпать в фильтр какого-то порошка. Это как на уроке химии, только гораздо интереснее, ведь на уроке вы проводите опыт и получаете какую-то гадость неопределенного цвета, а здесь — прозрачную и красивую голубую воду.

Почти все лето после переезда в Аннаполис я бездельничала у бассейна. Я называю это именно «бездельем», хотя мой брат Джефф, приехавший в начале августа на каникулы после первого курса колледжа, назвал это «помешательством».