Книга Средневековая история. Цена счастья - Галина Гончарова

Женщина склонилась над пергаментным свитком. Задумалась на миг, откинула с лица золотистую прядь и, словно решившись, застрочила быстро и уверенно:

«Это письмо адресовано тем, кто его найдет.

Я долго думала, прежде чем сделать это, но все-таки… тут никто не знает моего родного языка. Алфавит я напишу когда-нибудь потом. Если же нет – пусть мое письмо останется Розеттским камнем этого мира. Мира Ативерны.

А я пишу, потому что не могу иначе.

Я никому не могу открыться, пусть мое письмо сделает это за меня. Надеюсь, я уже мертва к этому времени, а мир Ативерны стал чище и лучше моего родного мира.

Да-да, мой друг и читатель, кто бы ты ни был. Меня зовут Лилиан Элизабетта Мариэла Иртон. Сейчас – графиня Иртон. В девичестве я была Брокленд, а в действительности – я Алевтина Владимировна Скороленок.

Я медик. Здесь это то же, что и докторус.

В своем мире я лечила людей и мечтала заниматься этим до конца жизни. Подозреваю, что там я погибла, потому что здесь я живу. И видела своих родителей. Они точно погибли, я знаю…

Больно это, понимать, что никогда не приду на могилы близких людей. Не увижу друзей, любимого человека, родной земли, которую я любила, несмотря ни на что.

Сейчас я пишу, чтобы предупредить тех, кто будет жить после меня.

Попав сюда, я поняла, что этот мир пока еще чище моего. Да, он жестокий, да, здесь льется кровь, но все же – я принесу сюда только то, что не повредит людям.

Я искренне надеюсь, что после меня останется что-то хорошее. Описывать свою жизнь там? Нет, не стоит. Достаточно того, что я жила, любила и училась. Остальное же… в моем мире много того, что я никому не пожелаю. Не дай Альдонай (вот, я уже использую местные выражения), кто-то почерпнет из моего письма вредные идеи.

Сначала, когда я попала сюда, я была в прострации. Мне было страшно и больно.

Потом я поняла, что должна приютившей меня в своем теле женщине. Она ушла, чтобы жила я. Это немало.

Я не знаю, какой вы меня видите. Какой меня сделала история. Я уже давно знаю, что ее пишут политики и красят персонажей в нужные цвета. Пусть так. И какова же я?

Стерва?

Гадина?

Властолюбица, ломающая старые законы ради чего-то непонятного?

Не знаю.

Я просто хотела выжить. Лилиан-первую никто не любил. По сути дела, ее довели до смерти и подослали убийц. Я защищалась, и если при этом кому-то прилетело рикошетом – такая их судьба. Не стану оправдываться за то, что хотела жить. Самые миролюбивые могут пойти и умереть самостоятельно. А я стала жесткой.

Жестокой.

Я научилась принимать некрасивые решения, не перекладывая ответственность за них на чужие плечи. Я оправдываю себя?

Да, немного.

И еще я искренне надеюсь, что все хорошее, что я дам этому миру, все спасенные жизни перевесят мои плохие поступки. Те, которые не одобрила бы мама…

Пойми меня, кто бы ты ни был…»

Горит свеча. Скрипит по пергаменту золотое перо мастера Хельке Лейтца. Быстро пишет слово за словом женщина. Ее сиятельство графиня Лилиан Элизабетта Мариэла Иртон.