Книга Большой блеф Тухачевского. Как перевооружалась Красная армия - Александр Широкорад

Я действительно сумел вычислить заговор маршалов и командиров, использовавших для своих целей инженеров-вредителей и зарвавшихся авантюристов.

С конца 1970-х гг. я в инициативном порядке долгие часы просиживал в архивах Москвы и Ленинграда, как в больших государственных (архивы Артиллерийского музея и архив ВМФ в Ленинграде (Петербурге), Военно-историческом, Военном архиве, Архиве народного хозяйства в Москве), так и в ведомственных архивах и библиотеках различных организаций Москвы и Ленинграда, которые я не хотел бы перечислять, дабы не подводить людей, меня туда пустивших.

Искал ли я деяния «врагов народа»? Нет, конечно. Мне и мысли такой в голову не приходило. Я просто собирал материалы по истории отечественной и зарубежной военной техники для написания статей и чисто технических справочников.

Была ли моя работа плодотворной, судить не мне, а тем, кто знаком с «Энциклопедией отечественной артиллерии», «Энциклопедией отечественного ракетного оружия», монографиями «Отечественные минометы и реактивная артиллерия», «Оружие отечественного флота», «Бог войны Третьего рейха» и т.д. Перечислять их долго (свыше ста монографий), а интересующиеся могут справиться в Интернете.

В ходе работы в архивах я стал замечать удивительные вещи и фантастические по своей глупости проекты. С 1920 по 1938 г. для их реализации отпускались огромные средства, а результатом работ был ноль. В лучшем случае создавалось заведомо слабое оружие, устаревшее на момент принятия его на вооружение.

Важный военный историк поддел меня: мол, любой конструктор или ученый имеет право на ошибку. Святая правда! Но чтобы инженеры не разоряли армию и государство, во всех ведущих странах мира придумали три надежных фильтра, задерживавших принятие на вооружение малоэффективного или негодного вооружения.

Вообще-то говоря, существует и «нулевой» фильтр — это всевозможные НТК[1], комиссии и прочие организации, где изучается каждый проект и негодные отправляются в корзину.

Ну, предположим, проект был одобрен всеми комитетами и комиссиями. И вот завод изготавливает его опытный образец, который и попадает в первый фильтр — на заводские испытания. Обычно их проводили на заводском полигоне силами самих конструкторов и обслуги заводского полигона. После прохождения заводских испытаний конструкторы составляют отчет и направляют его военным: в ГБТУ, ГАУ[2]и т.д.

Там принимается решение направить опытный образец на полигонные испытания, доработать его на заводе или сдать на лом либо в музей.

Полигонные испытания отличаются от войсковых тем, что их проводят на войсковом полигоне силами высококвалифицированных специалистов полигона. Соответственно, конструкторы изделия к испытаниям не допускаются. Далее командование полигона составляет подробнейший отчет.

Ну вот, рассмотрев отчет, «наверху» решают направить его в третий фильтр — на войсковые испытания. Ой, сколько наших историков и журналистов сделали сенсационные открытия! Гитлер, мол, недооценил такой-то уникальный танк, который на испытаниях показал столь выдающиеся результаты. Ну а Сталин, так тот совсем лопух. Забраковал из-за своей безграмотности великолепные самолеты и пушки.

На самом деле историки-халтурщики не изволят уточнять, на каких испытаниях тот самолет или танк показал столь высокие характеристики. Увы, это были не войсковые, а чаще всего заводские испытания.

А погубили изделие не Сталин с Гитлером, а сержант Вася Пупкин с шестью классами образования или крестьянский сын фельдфебель Ганс Попель с восемью классами.

На войсковых испытаниях именно им, то есть обычным артиллеристам, летчикам, танкистам, морякам и т.д., дают в руки новую технику, и они проверяют ее надежность не в стерильных условиях полигонных испытаний, а реальной боевой службой. Причем в военное время войсковые испытания в СССР и Германии изделия проходили на фронте.

Я недаром описываю эти три фильтра. Дело в том, что в СССР в отличие от других стран в 1920—1930-х гг. в серийное производство запускались системы, не прошедшие ни войсковых, ни даже полигонных испытаний!

Результаты испытаний подтасовывали. Изделия «любимчиков» Тухачевского считались прошедшими испытания при наличии множества дефектов, с которыми другие аналогичные изделия немедленно отправили бы на лом.

Конструкции, которые в Германии, Англии, Франции и США заканчивали свое существование еще на ватманских листах или после заводских испытаний, в СССР почему-то запускались в крупносерийное производство, а в лучшем случае изготавливались малыми сериями, и их испытания затягивались на долгие годы.

В свою очередь, разработка орудийной техники, нужной как воздух РККА и ВМФ, умышленно затягивалась или вообще не велась, хотя она числилась в программах вооружения, утвержденных правительством.

В итоге к началу Второй мировой войны СССР, в отличие от всех ведущих военных держав, не имел ни танков с противоснарядной броней, ни дальних истребителей, ни мореходных торпедных катеров, ни зенитных автоматов, ни артиллерии особой мощности[3], ни современных средств связи, ни многого другого.

Милюковская фраза «Это глупость или измена?» десятки раз приходила мне в голову в 1980-х гг. при работе с архивными материалами.

Почему же я об этом не написал ранее? Ну, до 1991 г. — понятно, а потом? Я… боялся! Нет, не КГБ и ФСБ. С теми я имел жаркие баталии в 1980—1990-х гг. Я боялся показаться… скучным! Да, да! Посмотрите на пафос, позы, жесты профессиональных антисталинистов типа Сванидзе или даже какой-либо мелочи типа Мариэтты Чудаковой. А тут я, грешный, с какими-то цифрами и нудной терминологией — бронепробивамость, крутизна нарезки канала ствола, глиссирование торпедных катеров и т.д.

Ну а главное, что я поверил демократам, которые с 1990-х гг. боролись за гласность и сделали гласность своим основным лозунгом в 1990—1991 гг.

В 1990-х гг. я надеялся, что вот-вот, с месяца на месяц, откроют дела Тухачевского и Кº и мои разоблачения будут рассматриваться как поиски доказательств, что «лошадь кушает овес».

Уже в конце 1990-х власти чуть приоткрыли архивы, а затем их захлопнули. Вы хотите допуск к архивам НКВД? Нам уже открыто власти заявили — вы их никогда не увидите. Лучше читайте Солженицына, Сванидзе, Млечина и… «там все написано»!