Книга Модельер - Рэчел Линдсей

Аликс Смит осторожно положила трубку телефона и, не в силах собраться с мыслями, сидела, уставившись на нее в немом изумлении. Потом вскочила и бросилась к стеклянной двери в офис. Широко распахнув ее, она взволнованно воскликнула:

– Теперь не пытайся убедить меня, Уилли, что чудес не бывает! Ты поняла, кто сейчас мне звонил?

Верная секретарша мисс Уилкинсон провела рукой по своим аккуратным седым волосам.

– Хоть я не верчусь на модных тусовках, но о Анри Дювале слышала. Я так удивилась, услышав в трубке его имя.

– Я тоже, – призналась Аликс и прислонилась к дверному косяку.

Мягкая улыбка преобразила ее миловидное лицо. Черные, цвета воронова крыла, волосы, разделенные пробором, падали кольцами на щеки. У нее была бледная от природы кожа, миндалевидные глаза редкостного сине-фиолетового цвета принимали тот или иной оттенок в зависимости от ее одеяния. Сегодня они сверкали фиолетовым огнем, как ирисы, их цвет подчеркивал элегантный фиолетовый костюм.

– Великий Анри Дюваль, – пробормотала она. – Принц кутюрье и кутюрье принцесс! Просто удивительно, как ему столько лет удается держаться на плаву. Он одевал членов королевской фамилии и кинозвезд, когда сегодняшних поп-звезд и на свете-то не было.

– А сейчас он хочет одевать этих самых поп-звезд, – добавила мисс Уилкинсон, протягивая Аликс кипу писем с подноса «Входящие».

– Может, он молод сердцем.

– Не только сердцем, – фыркнула секретарь. – Сами знаете, каковы эти французы.

– Вообще-то не знаю, – Аликс сделала строгое лицо, – но не прочь это выяснить! – Она опять улыбнулась, показав ровные белые зубы. – По слухам, он до сих пор говорит с акцентом, хотя живет здесь давно.

– Наверно, слушает французские записи! Он, по-видимому, считает, что это придает ему шарм.

– После встречи с ним я расскажу тебе, насколько силен этот шарм. Он попросил приехать к нему в салон сегодня во второй половине дня.

– Правда? – Мисс Уилкинсон позволила себе улыбнуться. – Что ж, будем надеяться, что ему нужна настоящая реклама.

– А у него что – ненастоящая? – поддразнила Аликс.

– Конечно, как и у этих дурацких музыкальных клиентов. Еще несколько приличных гонораров, и мы можем расстаться с Чарли Горячие Губки.

– Сейчас Чарли Горячие Губки практически платит нам зарплату, – твердо сказала Аликс, – и даже если я получу сто клиентов, с ним не расстанусь – он мой талисман.

– Лучше бы талисманом стал мистер Дюваль.

– Ты старомодна, Уилли. – Захватив письма, Аликс вернулась к себе в офис и задумалась о предстоящей встрече с великим кутюрье. Интересно, что бы он сказал, узнав, что пару лет назад она тоже была дизайнером. Правда, не одежды, а сценических декораций. Но из-за причуд своего характера не была удовлетворена этой работой – чем успешнее она шла, тем чаще Аликс приходилось иметь дело с чертежной доской, а не с людьми. А это не устраивало больше всего. Все изменила встреча с Диной Ллойд – молодой талантливой актрисой. Аликс разрабатывала декорации к пьесе, в которой та играла. Дина стала, что называется, перстом судьбы.

Однажды, сидя с Диной и их очередными кавалерами в уютном ресторанчике, Аликс, развеселившись от превосходного бургундского, выдумала и тут же озвучила неправдоподобную историю о романе Дины и богатого молодого плейбоя. Сопровождавший Аликс молодой человек, у которого был просто-таки нюх на все, что может принести деньги, пересказал эту ложь журналисту, и тот напечатал ее на следующий день в своей газете в колонке светских сплетен.

Плейбой, довольный тем, что его имя связали с именем такой хорошенькой, хотя и практически неизвестной актрисы, тотчас пригласил. Дину провести уик-энд в своем загородном доме. И надо же такому случиться – в тех местах произошло крупное ограбление, и имя Дины вновь запестрело в заголовках газет.

Неделю спустя, когда закончился показ пьесы с участием Дины, ей предложили великолепную роль в комедии.

– Режиссер сказал, что решил дать эту роль мне, потому что увидел мою фотографию в газетах, – хвасталась Дина, – иначе он про меня и не узнал бы никогда.

– С тебя по меньшей мере два пригласительных билета на премьеру, – пошутила Аликс.

– Это самое малое, – согласилась Дина. – Но я буду счастлива сделать больше, если ты согласишься и дальше меня рекламировать.

– Я ничего не понимаю в рекламе.

– Ну, если уж ты, «ничего не понимая в рекламе», сумела сделать для меня такое, что же будет, когда ты поднаберешься опыта? Почему бы не попробовать, Аликс? Что ты теряешь?

Терять и вправду было нечего. Так Дина стала первой ее клиенткой. Аликс даже отказалась от гонорара до тех пор, пока не добьется успеха. И он не заставил себя долго ждать. Дина восхваляла подругу где только можно, и вскоре у Аликс появились серьезные клиенты из мира театра. Теперь она могла позволить себе отложить в сторону чертежную доску и окунуться с головой в манящий мир рекламного бизнеса.

– Грезишь наяву, Аликс? На тебя не похоже. Или задумалась о своем возлюбленном?

Вздрогнув, Аликс подняла глаза. Она и не заметила, как вошел ее помощник Питер Норт. Он стоял перед ней, насмешливо и ласково глядя на своего обаятельного шефа. Высокий, расхлябанный Питер обожал щегольскую одежду, и его развязные манеры не сочетались с проницательными голубыми глазами и с тонким циничным ртом. Аликс до сих пор не могла понять – он циник или это напускное? А что же скрывается за этой маской равнодушия? Питер изучал в Оксфорде историю, но довольно непродолжительное время. Затем отказался от науки во имя более прибыльного маркетинга.

Аликс улыбнулась:

– Мой возлюбленный слишком далеко. В последнем письме он сообщил, что отправляется в бразильские джунгли.

– Мир просто перевернулся вверх тормашками, – пробормотал Питер. – Геологи читают лекции в телевизионных студиях, а студийные архитекторы пробиваются через джунгли, чтобы объяснить принципы строения зданий аборигенам.

Аликс криво усмехнулась. Описание Марка Уотса слишком уж соответствовало действительности: имея возможность получить неплохую работу в Англии, он, неплохой архитектор, предпочитал обитать в самых дальних уголках земли.

– Вот напишу Марку, что ты о нем думаешь, – пригрозила она. – Но я была бы рада, если бы ты продемонстрировал такое же чувство юмора в своих рекламных обзорах для прессы. От них же веет скукой, Питер!

– Интересно, что увлекательного и юморного можно написать про уборочную машину? Верни меня, пожалуйста, к занятиям театром.

– Не могу. Это лучшее, что у нас пока есть, и гут нужно мужское перо.

– Предрассудки, – сказал он с напускной горечью. – Я предъявлю тебе обвинение в сексуальной дискриминации. – Он стал копаться в бумагах на столе. – Не могу найти фотографии, которые забрал на прошлой неделе. Те, где ты со старым фермером на заднем плане и с молодым комбайнером на переднем.