Книга Девушка со шрамом. История неправильного человека - Анна (Фрида) Бергстрем

– Шлюха, наркоманка и тварь, – злобно огрызается бабушка с рассадой, с упоением переезжая тяжелой тележкой мой больной палец на ноге. Бурно протестует против вынужденного соседства.

Боль ввинчивается куда-то в центр мозга, как электрическая дрель. В глазах взрываются разноцветные фейерверки. Стиснув зубы, считаю до десяти. Неприятное ощущение стихает. Но осадок, оставшийся от обидного сравнения, повисает на душе, как чернильное пятно, выпущенное испуганным осьминогом. Делаю вид, что мне совсем не больно. Опускаю глаза в пол. Глубоко вздыхаю.

Я не употребляю наркотики, не занимаюсь проституцией и считаю себя достойной человеческого отношения. Но, обладая внешностью гостьи с другой планеты, сложно доказать, что ты – не Вселенское Зло.

– Мамочка, кто это? – сюсюкает розовощекий карапуз, довольно прыгая на руках родителя. И, радостно улыбаясь, тянет пухленькую ручку к моему ирокезу, цвета блестящей платины.

– Это очень плохая тетя. Берегись таких, как она, – вещает очкастая мамаша и демонстративно отгораживает ребенка от меня своими огромными грудями.

Молча проглатываю комок в горле. Что дает окружающим право судить о других по внешности? Не сделав попытки разглядеть душу человека, обвинять его в непорядочности? Стараюсь отвлечься. Кусаю губы. Привыкаю к несправедливости. Мои глаза смотрят жестко и недоверчиво. Выживать трудно. Таким, как я, – особенно.

Однажды я перестала подчиняться правилам системы. А потом поняла, что это – способ сделать мир лучше. А теперь мне всегда приходится терпеть осуждение, как расплату за свой эпатажный внешний вид и духовную свободу. Очень непросто жить, если ты фрик… А я к тому же еще и стриптизерша. Взрывоопасная смесь. Коктейль из парадоксов, приправленный эротикой. Радуга, смешанная со слезами. Жизнь с терпким вкусом несбывшейся мечты.

Москва. Утро понедельника. Восемь часов до полудня. Я возвращаюсь домой с работы. Выйдя на улицу из прокуренного ночного клуба, облегченно вздыхаю. И, ощущая на ресницах теплые лучи восходящего солнца, любуюсь своим родным городом, очнувшимся от недолгого ночного забытья. Москва никогда не спит и не имеет права сожалеть об этом.

Я тоже давно перестала спать по ночам… От этого меня отучил мой любимый город. Обычно мой новый день начинается ночью, а утром я возвращаюсь домой, любуясь городом до наступления рассвета. Его расслабленное лицо приветливо улыбается лишь в те недолгие часы, когда на затихших улицах мечтают романтики.

Сегодня утро для меня выглядит иначе. Душный капкан переполненного метро. Нервы на пределе. Сбитые в кровь ступни. Мигрень. Состояние загнанной лошади.

Мысленно пережевываю сегодняшний недавний конфликт на работе. Эта разборка стоила мне испорченных нервов и лишних двух часов, из-за которых не удалось уйти со смены в обычное время. Прокручиваю в голове диалог менеджера заведения, в котором я работаю, с посетителем, несправедливо поступившим со мной:

– Вы должны заплатить танцовщице за ее услуги.

– Я в вашем притоне ничего никому не должен.

– Раз вы посещаете наш стрип-клуб, то должны соблюдать правила заведения. Гость платит установленную сумму за приватный танец каждой стриптизерше без исключения.

– За что ей платить-то! На хрен мне сдались ее танцы? Она даже отсосать отказалась, ломалась, как целка! И пусть не жалуется, что я ей по морде дал! Заслужила.

– Вы обязаны заплатить девушке за приватный танец. Человек работает, как может.

– Стриптизерша – это та же шлюха и не может называться человеком.

Гость нашего стрип-клуба так и не заплатил мне. Двинув охраннику под дых, он виртуозно смылся. А мне пришлось еще и выложить менеджеру штраф за то, что нынешней ночью мой заработок не дотянул до установленного клубом минимума. И менеджер, забирая половину моего дохода, как это принято в стрип-клубах, недовольно намекнул, что меня уволят, если я буду так же мало зарабатывать…

Проглатываю обиду и обещаю исправиться. Какой смысл оправдываться, что конфликт с гостем произошел не по моей вине? Сказано же было: стриптизерша – это не человек… Конечно, в глазах сильных людей большого города я – полное ничтожество, ноль, помноженный на минус, маленькое безымянное существо…

Закрываю лицо руками, в надежде спрятаться ото всех в «домике», как в детстве. Щека горит от удара мужской пятерни, щедро отблагодарившей меня за мою наивность… А перед глазами пролетает карусель красочных обрывков моей неправильной жизни.

Сцена. Сияние софитов. Стриптиз. Публичное откровение. Грязные танцы с чистым сердцем. Обнажение души. Полная самоотдача. Адреналин. Аплодисменты зала. Ночная работа. Откровенные наряды. Высоченные каблуки. Неудобная обувь. Сбитые в кровь ступни. Сигареты на ужин. Натянутые нервы. Успешные мужчины. Избалованные люди. Капризы богатых. Приватные танцы. Похотливые руки. Немотивированная жестокость. Постоянная несправедливость. Незаслуженные обиды. Продажные люди. Одна против всех. Мечты о лучшем. Вера в успех. Порочное искусство. Игры с судьбой…

Я не могу без этого. Поэтому отодвинула в сторону свое интеллигентное происхождение и высшее образование и бросилась в этот блистающий мир порока и обмана, надев розовые очки. Кроме того, это единственная работа, на которой двадцатидвухлетняя девушка может рассчитывать на приличные деньги, обеспечивая и себя, и своего пожилого отца, который по выслуге лет давно вышел на пенсию. Поэтому я буду держаться за свое место и терпеть.

Зареванная, униженная и смертельно уставшая, я тащусь домой позже обычного, попадая в самый разгар утреннего часа пик.

– Подвинься, пугало, – рявкает на меня недовольный мужик с портфелем и пихает локтем под ребро.

Инстинктивно сжавшись, пытаюсь отойти в более безопасное место. Через полминуты на очередной остановке в вагон вламывается толпа чурок и бесцеремонно утрамбовывает меня в плотную массу тел других пассажиров.

Покидая родные места, в Москву спешат жаждущие лучшей жизни… Сегодня многомиллионный муравейник говорит на странном языке, состоящем по большей части из восточных диалектов, который все меньше разбавляется русской речью. Коренные жители столицы встречаются на улицах все реже. Иногородние рабочие, попросту гастарбайтеры, и прочие представители городской массовки – аферисты, бомжи и проститутки: так выглядит повседневная Москва, которая плюет в лицо своей грубостью. В руках гостей столицы оказываются миллионы шансов. Здесь борются за место под солнцем, выживают вопреки своим силам. Здесь плюют на ближнего. Здесь без зазрения совести берут чужое. Это – жестокий мегаполис, где правит безнаказанность. Фрикам здесь не место.

В переводе с английского слово «FREAK» имеет несколько значений: каприз, странность, причуда… Быть фриком – это больше чем оставаться необычной личностью. Фрики – люди, несущие идею «Причудливой Красоты». В моем случае – это образ жизни. Называй меня Фрида, я – Фрик, потерянный в причудливо-прекрасном мире, делающем меня счастливой. Глядя на унылую повседневность, мне так хочется раскрасить тоскливую реальность в свои безумные краски! Но люди смотрят на меня и крутят пальцем у виска, потому что в глазах города я всего лишь маленькое безымянное существо, которое взялось неизвестно откуда. Ко мне относятся с опаской. Я – не слишком желанный гость в обществе. По мнению окружающих, я антисоциальна. Таких, как я, чморят и уничтожают презрением. Мы слишком не такие, как все. Толпа не любит индивидуальностей. Нас мало и становится меньше с каждым днем. Нам слишком трудно выжить. Мы бьемся с непониманием. И хрупкие крылья многих из нас ломаются раньше времени… Ну а пока что я такая. И я изо всех сил буду бороться с непониманием и не позволю себя сломать.