Книга Сириус экспериментирует - Дорис Лессинг

Отклики прессы и читателей на романы «Шикаста» и «Браки между Зонами Три, Четыре и Пять» побудили меня сказать пару слов в порядке разъяснения… Если я и создала целую космологию, это было сделано исключительно в литературных целях. Когда-то я была молода и легковерна во всем, шла ли речь о религии или политике, однако с годами во мне появилось куда больше скепсиса. Я стала меньше верить и чаще сомневаться… Теперь я подозреваю, что наши представления о самих себе как о биологическом виде ошибочны, и подобное видение мира может показаться тем, кто придет за нами, столь же странным, как нам — воззрения жителей Новой Гвинеи. Мы судим о себе превратно. Мы знаем о происходящем крайне мало. Есть масса вещей, о которых не оповещают рядовых граждан, и зачастую важные сведения остаются достоянием горстки избранных.

Литературное творчество позволяет мне размышлять об идеях, которые наша образовательная система считает абсурдными. Будь я физиком, мне было бы куда проще! Они могут сколько хотят разглагольствовать о черных дырах, которые глотают звезды и позволяют перемещаться по виткам времени и пространства, с математической точностью попадая в миры, где не применимы законы нашей Вселенной. Они беззаботно болтают о существовании параллельных миров — зеркальном отражении нашей Вселенной, — где время течет в обратную сторону.

Думаю, не зря сейчас так часто цитируют знаменитое изречение Д. Б. С. Холдейна: «Я подозреваю, что на самом деле Вселенная не только гораздо более странная, чем мы себе представляем, но она и гораздо более странная, чем мы можем представить».

Мы живем в пугающую и непостижимую эпоху, которая все больше утрачивает определенность былых времен, и читатель страстно желает «уверовать» в стройную космологию и обрести опору в четкой, непротиворечивой системе мышления. Но я не хочу, чтобы меня осуждали за то, что я усугубляю неразбериху, разрушая приведенную в боевую готовность определенность.

Следует помнить, что инструмент писателя — его воображение. Мы — профессиональные выдумщики. Сочинять — наше ремесло.

Однажды, когда я еще не написала ни одного фантастического романа, я прочла прелестную историю про умнейших, высокоразвитых жирафов, которые прилетели на Землю из другой солнечной системы, чтобы выяснить, как ведет себя наше Солнце. Не стало ли оно столь же беспощадным, каким с недавних пор сделалось их собственное светило. Я помню, как сказала себе: вряд ли читатели засыпают автора этой истории письмами, допытываясь, каково жирафу на космическом корабле.

Говорят, будто бы всё, что способен вообразить человек, существует где-то на ином уровне реальности. Вся наша литература, Священное Писание, мифы, легенды — любые свидетельства развития человеческого рода — повествуют о великой борьбе добра со злом. Все детективы, вестерны, любовные романы — даже рассчитанные на самый невзыскательный вкус — тоже отражают эту борьбу. Нет ни одной сказки, песни или пьесы, которая обошла бы эту тему.

Но что это за борьба? Между какими силами?

Разумеется, я не верю в существование планеты Шаммат, которая кишмя кишит космическими негодяями и дурно влияет на Землю, как не верю и в то, что Земля действительно стала местом, где столкнулись две великие империи — Канопус и Сириус.

Но разве Канопус и Сириус не могли сыграть подобную роль в истории нашей Вселенной в далеком прошлом?

Что стоит за нашими представлениями о «добре» и «зле»?

Я не удивлюсь, если выяснится, что более высокоорганизованные существа использовали Землю как место для экспериментов… что форма и размеры зданий оказывают на нас влияние, о котором мы не догадываемся… что в прошлом существовала наука, о которой мы позабыли… что, находясь в подчинении у кого-то, мы и не подозреваем об этом… что нам помогают, но мы не ведаем этого… что наше ощущение времени имеет мало общего с реальностью, и поэтому старость всегда застигает нас врасплох, — скорей всего, продолжительность человеческой жизни в прошлом была иной, а поскольку с биологической точки зрения это было совсем недавно, психологически мы еще не смирились с происходящим… что различные предметы обладают неизвестными нам свойствами… что человечеству уготовано куда более славное будущее, чем мы думаем… что…

Я не верю, что на Луне живут инопланетяне, — а впрочем, почему бы и нет?

Что касается НЛО, то как можно сомневаться в том, что своими глазами видело столько разумных, ответственных, здравомыслящих людей, в том числе ученых?

А что касается…

В этой книге я создала образ хладнокровной, деловитой чиновницы, исполненной чувства долга и знающей свое дело. Будучи умелым руководителем и специалистом в области общественных наук, она нередко заблуждается в отношении собственной натуры. Не могу сказать, что я безоговорочно симпатизирую своей героине, которая наделена моими собственными недостатками и предубеждениями. Ее мышление — так же, как и у каждого из нас — часть группового сознания, коллективного разума. Мы редко признаем это, считая себя независимыми созданиями, которые живут своим умом и свободно выбирают, что брать на веру. Собственные мысли кажутся нам оригинальными и неповторимыми, и хотя на нашей планете живут миллиарды людей, одни продолжают думать, что каждый из нас уникален, а другие считать, что если остальные — не более чем точки в огромном рое, то уж он-то — самостоятелен и независим в своих суждениях. С годами это удивляет меня все больше. Откуда у нас такое представление о самих себе?

На мой взгляд, идеи, которыми увлекается человечество, подобны приливам и отливам.

Откуда они берутся?

Я буду рада, если мои читатели и критики будут рассматривать серию романов «Канопус в Аргосе: Архивы» как канву, которая позволяет рассказывать увлекательные — я надеюсь — истории, размышлять о разнообразных вопросах и анализировать различные идеи и возможности общества.

Я бы с удовольствием писала о красных и белых карликах, космических кораблях, влекомых силами антигравитации, адронах, глюонах, пионах, мюонах и очарованных кварках.

Но не всем дано быть физиками.

Дорис Лессинг