Книга Смерть на рыбалке - Евгений Константинов

«…Леска лопнула в тот самый момент, когда Николай Шумов взял подсачек и приготовился опустить его в воду, чтобы подхватить рыбу. Не было ни резкого рывка, ни сильной потяжки, просто леска, стоившая немалых денег и казавшаяся такой надежной, вдруг повисла оборванной паутинкой, после чего вода рядом с лодкой взбурлила, в последний раз на долю секунды показался широченный бочище жереха, и на этом все закончилось.

Шумов, которого друзья-рыболовы звали просто Кыля, готов был выпрыгнуть из лодки за сорвавшимся счастьем. И будь хоть малейший шанс схватить перехитрившую его рыбу, он прыгнул бы в воду, не раздумывая.

Какое-то время Кыля сидел без движения. Желание продолжать ловлю пропало. С начала соревнований были пойманы всего лишь небольшой щуренок и пяток окуней. И вот теперь долгая, утомительная и в конце концов проигранная борьба с огромным жерехом, которая, казалось, отняла последние силы…

Как долго ждал он сегодняшних соревнований, как к ним готовился с надеждой успешно выступить и стать первым среди всех!

– Все, – Кыля тяжело вздохнул, – ловить здесь больше нечего, – пора к базе возвращаться.

Он взялся за весла и вдруг услышал со стороны ближайшего острова удар по воде – типичный для жереха. Точно так же, гоняя малька, бил и его жерех, вернее тот, который должен был стать его.

«Господи, неужели появился еще один шанс? Но у меня даже блесна новая не привязана! Хотя это, как раз, дело техники, дело каких-то секунд!» – Кыля выбрал из прозрачной пластмассовой коробочки блесну – двойняшку той, что осталась в жерешиной пасти, быстро привязал ее и услышал новый удар. Он поднял голову, увидел совсем недалеко расходящиеся по воде круги и еще… лодку, выползающую из – за камышей, окружающих остров, а в ней – своего давнего конкурента Михаила.

– Уж не собирается ли этот пакостник мою рыбу выловить? – успел подумать Кыля, прежде чем Михаил взмахнул гибким телескопическим удилищем. Блесна без звука шлепнулась как раз там, где только что проявил себя хищник. И сразу кончик спиннинга вздрогнул и согнулся, и согнулся еще сильнее, а Кыля услышал затрещавший фрикцион катушки, которую, как ему казалось, конкурент вращал до безобразия спокойно, как будто таких жерехов, что подсек сейчас, он ловил на каждой рыбалке штук по несколько.

– Нет! – выдохнул Кыля. – Не смей! Сойди, сойди же! – закричал он.

Михаил услышал его, но лишь мельком взглянул на приближающуюся лодку. Он был уверен, что рыба никуда от него не денется, и решил немного повыпендриваться, поиграть у Кыли на нервах. Притворившись, что жерех и в самом деле сошел, он опустил кончик спиннинга, дав леске провиснуть.

– Оборвал? – с надеждой крикнул Кыля. Но Михаил снова поднял сразу согнувшийся спиннинг и, язвительно подгыгикивая, схватил левой рукой подсачек, окунул его в воду и начал с натугой поднимать.

С ужасом, словно на растущий гриб атомного взрыва, смотрел Кыля на появлявшуюся над бортом лодки сетку подсачека, в которой тяжело ворочалась большая рыба. «Это несправедливо! – хотелось закричать ему. – Это я, Николай Шумов, должен был поймать этого жереха! Я, и никто другой!»

– Напрасно ты поймал его, – вместо этого сказал он Михаилу таким тоном, словно зачитывал осужденному смертный приговор.

– Не переживай, Кыля, жерешок – то совсем ма-а-ахонький, – сказал тот, освобождая блесну, застрявшую в пасти рыбы, и не обратив внимания на стукнувшиеся бортами лодки.

– Издеваешься, гад! – Кыля вскочил, выхватил из уключины весло и замахнулся им.

Как раз в это время Михаил привстал и удивленно обернулся на крик. Удар широкой мокрой лопасти весла пришелся не в висок, куда вначале метил Шумов, а в лоб, в глаза, в нос… Трофей Михаила вывалился из рук, сам он обмяк, перевалился назад через борт и почти бесшумно погрузился в воду.

– Одним соперничком меньше, – шмыгнув носом, сказал Кыля. – Так где там мой жерешок?»

– Стоп! – прервал чтение Клюев.

Игорь снял очки и вопросительно посмотрел на своего единственного слушателя.

– Ну ты даешь, Игорь Иваныч! Неужели и в самом деле из-за какой-то там рыбы стоило человека убивать? – Клюев откупорил очередную бутылку пива, до половины наполнил высокую граненую кружку и сделал пару глотков

– Ну, во-первых, не из-за рыбы, а ради чемпионства. – Игорь тоже открыл бутылку. – Во-вторых, почему, собственно, и не из-за рыбы? Разве в твоей милицейской практике не было убийств, совершаемых вообще просто так, ни за что?

– Да были, конечно…

– Вот видишь. – Игорь чокнулся бутылкой с кружкой Клюева. Сам он предпочитал посасывать пивко из горлышка. – Между прочим, Борисыч, если тебе, конечно, интересно, дальше в моей повестушке Кыля этот еще одного спиннингиста убивает ударом по голове свинцовым отцепом, чтобы снять у того с кукана щуку. А после и судью, на свою беду увидевшего все это, душит веревкой, к которой якорь привязывают. И топит того вместе с лодкой.

– В таком случае у тебя настоящая кингятина получается, – развел руками Клюев. – Вот какое дело.

– Ну и хорошо! – Игорь отставил бутылку и принялся безжалостно чистить небольшого окунька – одного из целой груды таких же кривых, с проступившей по бокам солью окуней, валявшихся на столе.

Этой рыбешки, самолично вылавливаемой и засаливаемой Игорем, в доме всегда было предостаточно. На рыбалку он ездил часто и неизменно возвращался с неплохим уловом. Вобла у него получалась вкусная, только ел он ее, по мнению Клюева, уж очень небережливо.

– Чего хорошего-то? – Клюев подобрал икру, а заодно и ребрышки, отброшенные другом. От икры он отделил пузырь и поджег его огнем зажигалки. – Пузырь будешь? – Игорь поморщился. – Зря. – Клюев с явным удовольствием принялся обсасывать обуглившуюся пленку.

– А что? – Игорь вновь надел очки. – Кровавые преступления – это редкость?

– Как раз наоборот, – вздохнул Клюев. – И я, как оперуполномоченный, крови вижу – больше некуда! Только мне лично кажется, что именно после подобных историй кингятинских, которые по ящику день и ночь крутят, и приходится милиции с такими делами сталкиваться, от которых волосы дыбом встают.

– А что ж ты мне про них не рассказываешь? – воскликнул Игорь. – Я тебя сколько раз просил!

– Да неприятно все это и неинтересно. Какие – то особенные, шекспировские преступления – редкость. Я, можно сказать, с такими и не сталкивался.

– Наверное, просто профессиональной тайной делиться не хочешь.

– При чем здесь тайны? – Клюев принялся за ребрышки. – В обычной практике все гораздо проще. И если человек совершает одно убийство за другим, ему как бы не до мудрствований лукавых, не до разнообразий, как в твоем рассказе. На самом деле Кыля твой, замочив веслом первого, так бы и должен был продолжать веслом бошки крушить. Ему бы уже не до изобретательств было.