Книга Любовь и честь - Мередит Дьюран

Англия, 1715 год

Нора сидела перед зеркалом, а служанка по имени Гризель заплетала ей на ночь волосы. По дороге простучали копыта. На мгновение Нора испытала невыразимое облегчение — это Дэвид. Ее брат наконец вернулся, и теперь весь груз ответственности ляжет на его плечи. И слава Богу. Нору вконец измотали мужские обязанности.

Горничная распахнула окно, выглянула наружу и вскрикнула:

— Всадники короля, миледи, — сообщила она через плечо.

Нора ощутила, как от лица отхлынула кровь. Королевские солдаты являются к ночи, не отправив гонца, чтобы предупредить хозяев? Это могло значить только одно — обитателей дома решили захватить врасплох. Такой визит не к добру. Ее кто-то предал.

— Подай одеться. — Нора поднялась. — И зашнуруй побыстрее. Окно пусть будет открыто.

Гризель испуганно принялась за дело. Нора нетерпеливо ждала, слушая, как уснувший дом снова возвращается к жизни. Во внутреннем дворе залаяли собаки. Звякнула цепь. Заржала лошадь. В холодном ночном воздухе разнеслись мужские голоса. Слов было не разобрать. Нора различила троих, потом услышала четвертого. Сердце замерло.

— Сколько их? — спросила она. — Ты можешь сказать?

— Я видела... восемь?.. Или нет, девять лошадей!

— Так много? — Нора подумала о письме, которое пришло на прошлой неделе. Из-за мятежей в Оксфорде правительство вспомнило о старом законе, который приняли еще до Гражданской войны. Он позволял агентам короля обыскивать любой дом, где, возможно, скрываются изменники. Но забраться в самую глушь Ланкашира... И привести столько людей...

Очевидно, незваные гости были уверены, что не уйдут с пустыми руками.

Она вздохнула, но тут же одернула себя — бояться нечего. Гризель отступила. Нора расправила плечи и посмотрела на свое отражение в большом угловом зеркале — маленькая, смуглая, почти не различимая в полутьме комнаты. Нет, так не пойдет! Она вздернула подбородок, стараясь изобразить гордый вид. Незваные гости будут вести себя в зависимости от ее манер. Надо, чтобы они видели перед собой знатную даму, требующую к себе уважения.

— Что им понадобилось? — прошептала за спиной Гризель.

Нора обернулась. Служанка нервно вертела в руках кружевную накидку. Во взгляде читалась беспомощность. Нора в который раз ощутила гнев. Безумные замыслы брата навлекают опасность на всех, кто находится от него в зависимости. Холодные дожди, скудный урожай должны бы привлечь его домой, в поместье, а он вместо этого занимается интригами во французских дворцах и подставляет головы близких под топор.

Мысль была трусливой, и Нора прогнала ее прочь. В конце концов, у Дэвида тоже нет выбора. Когда скончалась ее величество и немец из Ганновера уселся на английский трон, враги их отца заняли выжидательную позицию, нашептывали в уши короля лживые речи. Кончилось тем, что отца отстранили от должности, лишили титула и выдворили из Англии.

Разумеется, ни отец, ни Дэвид не стали терпеть подобного оскорбления. Брат часто говорил, что лишь псы и трусы лижут башмак, который их пинает. А если бы Колвиллы и смирились, кто сказал, что позже их не лишили бы и этих земель? Короне уже отошли их более обширные владения, но покойный муж Норы сделал все, чтобы Ходдерби и его окрестности остались в семье.

Однако теперь ее муж мертв, и у вигов больше нет причин считаться с Колвиллами. А Дэвид, прежде чем заняться этими владениями, должен убедиться, что они все еще принадлежат ему.

Паника отступила. К Норе вернулась способность размышлять здраво. Разумеется, никто ее не предал. Люди короля явились не потому, что им стало известно о деятельности брата. Скорее всего дело в том, что имение когда-то принадлежало ее отцу, сбежавшему ко двору якобитов, и цель визита — простая угроза.

— Я не понимаю, зачем они появились, — солгала Нора горничной, — однако уверена, что всему есть причина и нам не о чем беспокоиться.

— Да, миледи, — пробормотала Гризель. Похоже, Нора ее не убедила, но тут уж ничего не поделаешь. Пока эти люди не знают о делах брата, никакой новой опасности нет. Правда, только в том случае, если незваные гости не вздумают покопаться в винном погребе. В бочках с двойным дном пряталась не только мадера и портвейн. Пороха там хватило бы, чтобы уничтожить целую крепость или... этот дом — при неправильном обращении.

В дверь постучали. Нора едва не подпрыгнула. Они ведь не решатся пройти сразу в ее покои? Подобная наглость — очень плохой знак.

— Войдите, — отозвалась Нора. По крайней мере голос прозвучал спокойно. Хорошее начало.

В дверях появился управляющий, мистер Монтроз. Он был явно взволнован. Белый парик над тяжелым лбом сидел криво. Из-под него торчали седые пряди.