Книга Зловещие небес - Сергей Зверев

Пронзительно синело небо. Над головой ни одного облачка. А вот внизу, в ущелье густо клубились тучи. Ветер отрывал от них ватные клочья, тащил, растирал их об острые отроги скал. Легкие буквально похрустывали при каждом вздохе, сказывался недостаток кислорода. Майор Андрей Лавров тяжело бежал в гору по каменистому склону. На шее болтался короткий десантный «АКМ» с откидным прикладом, плечи оттягивал рюкзак жизнеобеспечения. А за спиной из-за каменистой гряды нарастал агрессивный стрекот вертолетных винтов. Рифленые подошвы берцев впечатывались в безжизненную почву.

Винтокрылая машина вознеслась над перевалом и тут же нырнула, пошла над самым склоном, стремительно приближаясь к Лаврову.

«Не успеть. Не укрыться». – Майор прикинул расстояние до группы камней и прекратил бесполезный бег.

Он развернулся, вскинул автомат и выпустил длинную очередь в блистер вертолета, сверкающий в солнечных лучах. В ответ тут же загрохотал крупнокалиберный пулемет, брызнул, запылил камень. Выстрелы ложились все ближе и ближе, вздымая пыль и фонтаны острых осколков.

Автомат в руках Лаврова замер, последняя гильза вылетела из-под рамки патронника. Вертолет висел, покачиваясь, совсем близко. Потоки воздуха, гонимые винтами, заставляли пригибаться, валили с ног. За стеклом читался силуэт пилота, рука которого лежала на гашетке. Майор развернулся и побежал к пропасти. Вертолет преследовал его, чуть ли не скреб своим острым носом по камням. Лавров видел приближающуюся бездну, чувствовал дыхание смерти за спиной. Он оттолкнулся от края скалы и полетел вниз, в клубящиеся в ущелье тучи. Веки сами собой сжались, чтобы Андрей не видел дна, приближающегося в облачном тумане.

И тут кто-то позвал его:

– Дядя Андрей, а дядя Андрей…

Майор Лавров вздрогнул и открыл глаза. Все так же пронзительно синело небо. В нем нарезал круги игрушечный вертолет, поблескивающий в лучах солнца. Комбат полулежал на старой раскладушке под яблоней.

– Дядя Андрей, ты что, заснул? – допытывался у него семилетний Пашка, сын приятеля, у которого майор проводил уже третий день отпуска.

В руках мальчишка сжимал пульт дистанционного управления игрушечным вертолетом.

– С чего ты взял? – Лавров пожал плечами, поднимаясь с раскладушки. – Просто вздремнул немного.

«Странное дело, – подумал комбат спецназа ГРУ. – Во время службы она – служба эта самая – никогда не снится. А стоит уйти в отпуск, как все сны только о ней».

Вокруг расстилался чудесный пейзаж, словно сошедший со страниц туристического фотоальбома. В спокойном озере отражалось небо. Зеленел луг. Живописная деревянная ограда с высокими воротами отделяла двор и сад деревенского дома от улицы, никогда не видевшей асфальта.

– Дядя Андрей, а ты тоже, как мой папа, раньше был десантником?

Майор ухмыльнулся. В знаменитом Рязанском военно-десантном училище он и познакомился с отцом Пашки, подружился с ним. Потом они вместе служили в Поволжье. Но после серьезного ранения, полученного во время выполнения секретного задания в Мьянме, друг Лаврова уже не смог вернуться в строй. Однако интереса к жизни не утратил, не спился, как случалось со многими. Он переехал жить на дачу, занялся садоводством, огородничеством.

– А теперь ты чем занимаешься? – расспрашивал мальчик.

Лаврову не хотелось расстраивать Пашку, говорить, что он сейчас комбат и продолжает службу в спецназе ГРУ. Мальчишке было бы обидно за отца, ведущего теперь ти*censored* сельскую жизнь.

– В армии служу, – расплывчато ответил Андрей.

– С парашютом прыгаешь? Ты же майор. Я у папы на его страничке «Вконтакте» твою фотографию видел.

– Уже не прыгаю, – соврал Лавров. – Я теперь майор-интендант. Комбат по сапогам, камуфляжу, маскировочной сетке и парашютам. Что-то вроде заведующего складом. Ты думал, комбаты только такие, как в песне бывают – «летят самолеты и танки горят»?

– А… – разочарованно протянул Пашка. – Но ведь раньше десантником был. У тебя такая же татуировка, как у папы. А ее только десантники делают.

Мальчишка ловко управлялся с подарком Лаврова – игрушечным вертолетом, хотя только вчера еле-еле научился поднимать его в воздух. Вертолетик зашел на посадку и удачно сел на стол, сколоченный из грубых досок. Винт замер.

– А можно в кабину лягушонка посадить? – продолжал задавать вопросы Пашка. – Пусть полетает.

– Лягушкам плавать надо, а не летать. – Майор даже растерялся от такого предложения. – Но тот факт, что у тебя вертолет без пилота, это и в самом деле непорядок. Ты ведь им с земли управляешь, полетами руководишь. Кроме тебя еще должен быть и пилот.

– Ну, если лягушонка туда посадить нельзя, то… – Пашка задумался, а затем побежал к дому.

Лавров задумчиво взял пульт в руки, несколько раз прокрутил винты. Пашка ему нравился – шустрый, смышленый, обо всем расспрашивает. Своих детей у майора не было. Не обзавелся семьей, всего себя отдавал службе. Теперь он завидовал приятелю – у него сын растет!

Пашка прибежал и поставил на стол пластмассового человечка из конструктора. Военная форма, на голове глубокая каска. Добродушное лицо чем-то напоминало героя самого популярного романа прошлого века – бравого солдата Швейка, способного приспособиться к любым обстоятельствам. Такой нигде не пропадет.

– Ну что ж, пилот у тебя неплохой. Мужчина самостоятельный.

Лавров бережно сжал пальцами прозрачную кабину, устроил пилота на сиденье, вновь закрыл блистер.

– Это пилот-испытатель, – тут же окрестил человечка в новой должности Пашка. – Смотри, как он умеет. Это я сам так придумал, пока ты спал. Теперь и его научу.

Винты игрушки ожили, полозья оторвались от стола. Мальчишка, прищурившись, двигал джойстиком. Вертолет набрал высоту и полетел к сараю, возле которого густо разрослась крапива.

– У него задание, – комментировал Пашка. – Спрятаться от противника. Замаскироваться так, чтобы никто не нашел. А потом – бах, и вылетит, когда его никто не ждет.

Вертолетик завис над крапивными джунглями и стал медленно спускаться. Вот его винты коснулись верхушек крапивы, срезали их. Вскоре игрушки уже не было видно, она, ссекая растения, опускалась все глубже и глубже в заросли. Хрустели стебли, подвывали на пределе возможностей электромоторчики.

Сердце у Лаврова неровно забилось. Вспомнилось прошлое. Финальный эпизод операции в Мьянме. Густые заросли бамбука, истекающий кровью, раненый отец Пашки, повисший на руках у Андрея, и сжимающееся кольцо окружения. Тени врагов, мелькающие среди зарослей. Пули, бестолково свистящие над головами. Последний рожок в автомате. Последняя граната в подсумке. И вертолет, кружащийся над самыми зарослями, прилетевший забрать их – Лаврова и раненого капитана.