Книга Смертельный бизнес - Саймон Керник

Вот совершенно реальная история, которая произошла несколько лет назад. Мужчина тридцати двух лет похитил десятилетнюю девочку, игравшую на улице рядом с домом. В своей грязной комнате он привязал ее к кровати и в течение часа жестоко насиловал. Дело могло закончиться и хуже, если бы не тонкие стены: соседка услышала крики. Она позвонила в полицию, приехал наряд и выломал дверь. Девочку спасли. Насильника арестовали, но через семь месяцев, благодаря стараниям адвоката, ему вынесли оправдательный приговор. По всей видимости, защита считала, что лучше выпустить на свободу десять виновных, чем посадить за решетку одного невиновного человека.

Педофил возвращается на место преступления и живет как ни в чем не бывало. Адвокат получает гонорар, купается в признательности налогоплательщиков и принимает комплименты от коллег, которые, возможно, даже закатывают вечеринку в честь такого удачного выступления в суде. Тем временем все семьи, живущие в радиусе двух миль от педофила, пребывают в страхе, что печальная история повторится с их детьми. Полиция пытается разрядить обстановку, обещая приглядывать за подозрительным типом, но при этом признает, что больше ничего сделать не может. И, как обычно, народ просят сохранять спокойствие.

Три месяца спустя отца изнасилованной девочки задержали у квартиры насильника: он заливал бензин в щель для писем. Полиция, как ни странно, и правда приглядывала за местом. Мужчину арестовали, предъявили ему обвинение в поджоге и попытке убийства и заключили под стражу. Местные газеты организовали кампанию за его освобождение и собрали около двадцати тысяч подписей. Власти, естественно, проигнорировали эту акцию. Со временем интерес к истории угас, а несчастный отец повесился в камере предварительного заключения, не дождавшись начала суда. Что это, история о том, в каком прогрессивном обществе мы живем, или о том, как мы катимся в ад?

По крайней мере, ясно одно: мораль истории в том, что если хочешь убить кого-нибудь, нужно все тщательно спланировать.

В девять часов вечера мы стояли на задней парковке гостиницы «Тихая пристань». Была обычная для Англии ноябрьская ночь: темная, холодная и сырая. Не самое лучшее время для работы, но мало у кого сейчас есть возможность выбирать смены. «Тихая пристань» не навевала никаких мыслей о тишине и отдыхе. Современная архитектура, красный кирпич, двери-вертушки и раз в неделю проклятье нашего времени — ночь караоке. На стоянке перед гостиницей меняли асфальт. Это значит, что те, кого мы ждали, должны были подъехать с заднего двора, практически не замеченные случайными прохожими. Я сомневался, что наши гости заподозрят неладное. А когда заподозрят, будет уже слишком поздно.

Ненавижу ожидание. Самая противная часть работы. Когда ждешь, появляется слишком много мыслей. Поэтому я взял сигарету, прикурил и глубоко затянулся. Данни поморщился, но ничего не сказал. Он не курит и не любит сигаретный дым, но не в его характере делать из этого проблему. Данни ко всему относится терпимо. Когда мы обсуждали то самое дело о педофиле, чья вина якобы не доказана, он стоял на стороне адвоката, побоявшегося посадить «невиновного». В этом весь Данни. Я считаю, с его стороны глупо так думать. Мне непонятно, почему страдания большинства нужно игнорировать, чтобы не навредить одному человеку. Это все равно что крутить по какому-нибудь каналу оперу для двух миллионов зрителей, когда остальные двадцать миллионов хотят смотреть телеигры. Если бы люди вели бизнес, придерживаясь таких убеждений, они бы обанкротились в один день.

Но мне нравится Данни. Я ему доверяю. Мы уже давно работаем вместе и знаем сильные и слабые стороны друг друга. А в нашем деле это самое главное.

Данни открыл окно со стороны водительского сиденья, чтобы немного проветрить в машине. Стало прохладно. Ночь была скверная.

Я нарушил молчание:

— Надо было убрать адвоката.

— Чего? — не понял Данни.

— Если бы я был отцом этой девочки, я бы попытался убрать адвоката, а не насильника, — объяснил я.

— Зачем? Что бы это изменило?

— Есть точка зрения, что насильник — больной человек, который не способен управлять своими страстями. Это не помешало бы мне с удовольствием отрезать ему яйца, но суть не в этом, а в том, что у этой тетки-адвоката был выбор: защищать или не защищать его. Умная, расчетливая женщина, она знала правду и, несмотря на это, сделала все, чтобы вызволить его из-за решетки. По-моему, она совершила гораздо более страшное преступление.

— Мне такая логика вообще не понятна.

— Зло исходит не от тех, кто совершает его, а от тех, кто его извиняет.

Данни покачал головой, словно не мог поверить в то, что я это сказал.

— Черт возьми, Дэннис, ты говоришь так, словно мнишь себя ангелом смерти. Успокойся. Не можешь ты быть лучше других.

Он прав. Я далеко не идеальный человек. Но я горжусь тем, что у меня есть принципы — кодекс чести, которого я строго придерживаюсь. Они дают мне право иметь свою точку зрения.

Я как раз собирался поделиться с Данни этой мыслью, как вдруг заработала рация.

— Ребята, они на месте, — прошипел из нее голос. — Черный «чероки», три пассажира. Это цель.

Данни завел машину, а я тихонько выскользнул через дверь, выбросил недокуренную сигарету и направился туда, где вот-вот должен был появиться черный автомобиль. Я знал, что это был мой единственный шанс не испортить все дело.

Металлический лязг предупредил меня, что машина переехала «лежачего полицейского», потом она обогнула главное здание и медленно въехала на стоянку. Они искали свободное место. Я побежал им навстречу трусцой, размахивая руками, чтобы привлечь внимание водителя. В пиджаке, рубашке и галстуке я производил впечатление взволнованного бизнесмена.

Поравнявшись с сиденьем водителя «чероки», я постучал в боковое стекло. Машина остановилась.

— Извините. — Я старался, чтобы мой голос дрожал.

Окно открыл мордоворот с квадратной, словно чугунной, челюстью. На вид ему было лет тридцать пять. Я изобразил на лице отчаяние. Водитель и щуплый пожилой мужчина с засаленными волосами, который сидел на переднем сиденье, успокоились. Они не видели во мне угрозы. Обычный налогоплательщик, который делает, что ему скажут, чтобы заработать себе на жизнь. Пассажир на заднем сиденье что-то сказал, но я даже не взглянул на него.

— Тебе чего? — нетерпеливо спросил водитель.

— Э-э-э… я хотел узнать… — И тут я достал из кармана пистолет, на секунду испугавшись, что забыл снять его с предохранителя, и выстрелил водителю два раза в правый глаз. Он не издал ни звука и просто повалился назад на спинку сиденья. Голова беспомощно свесилась на одну сторону, тело дернулось, словно в этот миг его покинула душа.