Книга Оперативный центр. Военные действия - Том Клэнси

Понедельник, одиннадцать часов утра

Камышлы, Сирия

Ибрагим-аль-Рашид поднял темные очки, с наслаждением глядя через давно немытое стекло «форда-гэлэкси» на залитый ярким солнечным светом золотой песок пустыни.

Резь в глазах доставляла молодому сирийцу огромное наслаждение, равно как жар на лице, раскаленный воздух в легких и стекающие по спине струйки пота.

Неудобства приносили ему радость. Подобное чувство испытывали пророки, для которых пустыня была наковальней, где они подставляли себя под удары Божьего молота, готовясь к исполнению великого предназначения.

Нравится это кому-то или нет, летом почти вся Сирия похожа на раскаленную печь. Надрывно гудящий вентилятор с жарой не справлялся, зато присутствие в машине еще трех человек делало ее совершенно невыносимой.

Рядом с Ибрагимом на водительском месте сидел его старший брат, Махмуд. Он обливался потом и сохранял несвойственное ему спокойствие, когда новые и более быстрые «пежо» и «фиаты» обгоняли их старенький автомобиль шестьдесят третьего года выпуска. Махмуд не хотел заводиться. Не сейчас. Зато когда наступало время драться, во все мире не было человека отважнее и наглее его. С самого детства он любил задирать целые толпы старших мальчишек.

На заднем сиденье резались в карты Юсеф и Али; ставка – пиастр за кон, каждый проигрыш сопровождался тихими проклятиями. Оба не умели и не любили проигрывать, благодаря чему и оказались в этой машине.

Восьмицилиндровый двигатель – недавно его целиком перебрали – плавно тащил машину по шоссе номер семь. «Гэлэкси» был на десять лет старше Ибрагима и пережил множество ремонтов, большая часть которых осуществлялась самим Ибрагимом. Багажник тем не менее был достаточно вместительным, кузов крепким, а двигатель мощным. Подобно живущим в этих краях народам, «гэлэкси» состоял из разношерстных частей, как новых, так и безнадежно устаревших. Тем не менее машина двигалась.

Ибрагим взглянул на выцветший ландшафт. Он отличался от пустыни на юге – сплошного песка, туч из поднятой ветром пыли, дрожащих миражей и грациозных вихрей, черных шатров бедуинов и ярких оазисов. Здесь пустыня представляла собой безрадостную полосу сухой изломанной грязи и голых холмов, усыпанных руинами древних поселений. Временами тоскливую картину оживляли вкрапления современной цивилизации – брошенные автомашины и заправочные станции, а также навесы, под которыми продавали нагревшиеся под солнцем напитки и несвежую еду.

Сирийская пустыня издавна манила к себе поэтов, авантюристов и археологов, которые потом с удовольствием романтизировали ее опасности. Некогда этот участок суши между Тигром и Евфратом был жив. Теперь – нет. Он умер после того, как турки перекрыли подачу воды.

Ибрагим вспомнил последнее напутствие отца:

– Вода – это жизнь. Кто владеет водой, тот владеет и жизнью.

Ибрагим хорошо знал историю региона и историю воды. Уже после увольнения из военно-воздушных сил, ремонтируя трактора и прочую технику на крупной ферме, он часто слышал рассказы батраков о засухе и большом голоде.

Испокон веков известная как Месопотамия, что по-гречески означает «земля между реками», современная Сирия называлась Эль-Гезира – «остров». Остров, где нет воды.

В древности река Тигр была важнейшей водной артерией мира. Истоки ее находятся в восточной Турции, откуда она течет на юго-восток через весь Ирак, где в районе Басры встречается с Евфратом. Равный ей по могуществу Евфрат образовался в результате слияния рек Кара и Мюрад. Евфрат достигает в длину тысячи семисот миль, В верхнем течении бурная горная речка продирается через скалистые каньоны и узкие ущелья, но, достигнув Сирии и Ирака, Евфрат превращается в широкую равнинную реку. Соединившись, Тигр и Евфрат образуют речной канал Шатт-эль-Араб, впадающий на юго-востоке в Персидский залив. По нему проходит граница между Ираком и Ираном, которые издавна оспаривают право навигации по протянувшемуся на сто двадцать миль водному пути.

Тигр и Евфрат на востоке и великий Нил на западе некогда обрамляли «Плодородный полумесяц» – колыбель многих древних цивилизаций.

Колыбель цивилизации, подумал Ибрагим. Его родина. Теперь третья часть великой нации обречена на вымирание.

В течение столетий все новые и новые военные корабли спускались по Евфрату, вынуждая селившиеся вдоль берегов племена уходить на запад. Водные мельницы и оросительные каналы на востоке приходили в упадок. Череда огромных городов протянулась через Хаму и Хомс от Алеппо на севере до вечного Дамаска.

Евфрат был брошен, а потом и убит. Некогда свежие и прозрачные его воды почернели от промышленных и бытовых отходов, большая часть которых сбрасывалась в Турции, и даже тающие в горах снега и проливные дожди не могли спасти умирающую реку. Начиная с восьмидесятых годов двадцатого столетия Турция приступила к осуществлению грандиозного экологического проекта. В верховьях Евфрата были построены цепочки дамб, в результате чего река несколько очистилась, а выжженные степи Турции превратились в плодородные равнины. Для севера Сирии это означало засуху и разорение.

Между тем Сирия не предприняла никаких ответных мер. На юго-западе шла война с Израилем, на юго-востоке внимание приковывал Ирак. Сирийское правительство всеми силами старалось избежать обострения отношений с Ираком, дабы не поставить под угрозу протянувшиеся более чем на четыреста миль северные границы.

В последнее время, правда, все чаще раздавались и другие голоса. В 1996 году, после многочисленных и жестоких рейдов против курдов, эти голоса зазвучали с новой силой. Тысячи курдов погибли в результате столкновений с турками в провинции Хаккяри у иракской границы. Еще больше было уничтожено в ходе предпринятой Саддамом Хусейном газовой атаки в Халабдже. Кровопролитие усугублялось межплеменными стычками между представителями различных курдских сект. Курды воевали друг с другом из-за земли, традиций и разного отношения к некурдам.

Наконец, благодаря усилиям муллы Мустафы Мирзы, лидера небольшого, но влиятельного иракского клана, удалось установить перемирие. Мустафа стремился к единству. Валид-аль-Насри, лидер Рабочей партии Курдистана, яркая, харизматическая личность, согласился ему в этом помочь.

Последние несколько месяцев Ибрагим все свободное время проводил в Хасеке, тихом городишке на юго-западе, работая с местными руководителями РПК, членом которой состоял и его брат. Ибрагим налаживал работу печатных станков и прочего оборудования и жадно слушал выступления Махмуда, призывающего курдов к образованию единой родины. Помогая переносить под покровом ночи оружие и взрывчатку, Ибрагим становился свидетелем яростных споров об объединении различных курдских фракций. Отдыхая после занятий с боевыми группами, он внимал разговорам о встречах иракских и турецких курдов, о судьбах родины и о выборах руководства.

Ибрагим снова надел очки, и мир погрузился в полумрак.

Последнее время большинство людей пересекают Эль-Гезиру с единственной целью – попасть в Турцию, Это относилось и к Ибрагиму, хотя сам он к большинству не принадлежал. Сюда нередко наведывались туристы с видеокамерами и фотоаппаратами, чтобы запечатлеть базары, мечети и оставшиеся после первой мировой войны траншеи. Другие привозили карты и оборудование для археологических раскопок, не забывая прихватить американские джинсы или японскую аппаратуру для торговли на «черном рынке».