Книга Сборник страшных рассказов. Voice - Коллектив авторов

Сборник страшных рассказов. Voice

© Бобылева Д.Л., Елькова А.В., Каграманова Е.Р., Кокина Е.В., Кулакова Ю.А., Покровская О.В., Свидерская А.Н., Левина О.С., Небелицкая О.В., Степанова С.О., Тихонова Л.В., Зайцева Н.И., Яшина Е.Ю., текст, 2024

© Ксения Холь, иллюстрации, 2024

© Составление. Дизайн обложки. ООО «Фэшн Пресс», 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

Александра Свидерская

Ведьма

– Чего уселася? Подымайся!

Майя вздрогнула, оторвалась от экрана телефона и подняла голову. Перед ней, скрюченная и лохматая, стояла старушка в обносках и застиранном платке. Глаза её, как и щёки, были впалыми, а лицо и шею покрывали морщины-рытвины. Майя поморщилась и отодвинулась, насколько позволяла скамейка остановочного павильончика. Старушка прыснула смехом, оголяя практически беззубые дёсны.

– Да ты чего? Это ж я, бабка Шура. Не признала, чай? Ну, иди сюда!

Майя расслабилась. И только она застенчиво поднялась со скамейки, как бабка Шура вцепилась в её плечи и троекратно поцеловала, оставляя губами липкие следы на щеках.

– Гля, вымахала! Тебе уж сколько брякнуло?

– Тринадцать…

– У-у-у! Невеста! Ничо, в селе мигом тебе жониха отыщем!

Майя неуверенно засмеялась, подхватывая смех двоюродной бабушки. Закинув на плечо спортивную сумку с вещами, гостья последовала за бабой Шурой по просёлочной дороге.

Вокруг разворачивались смутно знакомые образы: разваленный колодец, покрытый густой растительностью; покосившийся амбар, выглядывающий из-за пролеска; болотные топи, воняющие серой и сыростью.

В последний раз Майя была здесь лет восемь назад, но вокруг, казалось, ничего так и не изменилось. Время в селе словно застыло.

– А мамка твоя чё? Я толком и не поняла, телефон на почте не фурычит.

– Она на острова уехала, с новым мужем, у неё медовый месяц.

Из-за свадьбы дома случился ряд скандалов. Сначала Майя ни в какую не хотела, чтобы мама снова выходила замуж.

Больше всего пугало, что в семье может появиться ещё один ребёнок. Затем Майя боролась за право провести две недели с отцом, но тот угодил в больницу. Из родни, готовой принять Майю, осталась только бабка Шура. Меньше всего хотелось тащиться в такую даль, но выбора не было. Одной Майе тоже не разрешили остаться.

Плетясь за бабкой, Майя достала телефон из кармана, подняла вверх и прищурилась. Сети не было.

– Ха. Эт у нас на столб лезть надо, – сказала бабка, – тебе ребята покажут. Там ваши штуки работают.

Майя вздохнула и убрала телефон. Больше поездок в сёла она не любила только лазить по столбам.

Наконец дорога вышла к селу. Здесь окружающий пейзаж менялся не в лучшую сторону. Деревья и трава пожухли и потускнели, а расстилавшиеся вокруг поля выглядели почему-то не золотыми, а ржавыми. Дорога превратилась в кашу из грязи и камней. Майе стало не по себе. Ей показалось, что идущая впереди бабка тоже изменилась: чуть выпрямилась, стала увереннее, бодрее.

Дома тянулись по обе стороны дороги: ветхие, бревенчатые, тёмные. Как в детских страшилках. На улице ни души, только куры да собаки. На ум приходили истории о медленно гниющем городе-призраке.

Когда Майя была здесь последний раз, всё выглядело совсем по-другому – тёплым, ярким, солнечным. А может, детский разум просто воспринимает мир иначе?

В нос ударил омерзительный запах навоза, смешанный с чем-то сладковатым. Майе с трудом удалось сдержать рвотный позыв. Она ковыляла за Шурой, оставляя на глиняной дороге отпечатки кроссовок. Озиралась по сторонам, на грязные окна и заросшие сорняками участки. Вокруг никого, но под каждым крыльцом, казалось, прячется пара наблюдающих глаз. Их обладатели перешёптывались между собой на диковинном языке и сипло вздыхали, вкушая запах Майи. Голоса приглушал писк комаров и редкое рычание облезлых псин, половина из которых не доживёт до следующего года.

Небо затянуло вязкой дымкой, исходящей от близлежащих топей. Они дышали запахом тины и холодом, обволакивая тело Майи. В селе было ощутимо холоднее.

Вскоре они остановились у одного из обветшалых домов. Его Майя узнала, даже несмотря на то, что с годами он совсем сдал. Бабка Шура отворила калитку и пропустила Майю вперёд.

– Помнишь, чай, домик мой?

– Да, его помню, хотя всё вокруг не очень… Мне казалось, что вы пару лет назад ремонт затевали. Мама что-то такое рассказывала.

Бабка Шура шла рядом с гостьей через огород. Глянув на неё, Майя чуть не ахнула. Ей показалось, что бледные щёки двоюродной бабушки порозовели, что она стала выглядеть куда лучше, свежее.

– Затевали, внучка, затевали. Да только ж муж мой, Игоряшка, помер тем же годом. А я шо без него? – Шура махнула рукой и снова засмеялась. – Входи давай. Токмо голову пригни, притолока низкая у меня.

– Так, может, вам в город? – с сочувствием спросила Майя.

– Кому я нужна в том городе? Да и нельзя мне отсюда, мне здесь хорошо.

Внутри дом выглядел не лучше, чем снаружи. Лоскуты обоев свисали до пола, пронзительно скрипевшего при каждом шаге. Всюду лежали пыль и куски облупившейся извёстки с потолка. Старой мебели давно пора на помойку: шкафчики с разбитыми дверцами, обшарпанный стол, рваный диван.

Да здесь должен быть рой мышей или тараканов! Подумав об этом, Майя захотела забраться повыше. Например, на печь, заменявшую бабке центральное отопление. Но там почти наверняка всё в паутине, фу.

Тревожное ощущение чужих взглядов не пропало даже в помещении. Сначала Майя не понимала, кто и откуда может за ней следить, а затем увидела. Каждый угол дома представлял собой странного рода алтарь, но не такой, как делают православные верующие. На разных полочках были разложены сено, ошмётки сухой грязи, мох. А в центре каждой инсталляции висел корявый рисунок, явно сделанный пальцами: неаккуратные, толстые мазки, наляпанный фон. На каждом из них изображались жуткие чёрные существа с зияющими дырами вместо глаз. Они почти сливались с тенями, падающими в углы.

Шагая за бабкой, Майя разглядывала подозрительных «идолов». Это не было похоже на детское творчество. Но зачем бабке рисовать такие убогие и мерзкие картинки? И тем более развешивать их по стенам?

Шура открыла перед гостьей дальнюю дверь.

– Вот, тута спать будешь. Ты, небось, проголодалась с дороги?

Майя вежливо, но немного нервно улыбнулась.

– Нет, спасибо.

Шура оставила Майю, и та осторожно зашла в комнату. Первым делом осмотрелась: узкая кровать, стул, стол и шкаф.

И один из уродцев, висящий в углу. На его полочке лежали мёртвые слизни, сухие и скукоженные. Майя бы даже салфеткой их трогать не стала.

В помещении не было окна. На столе стояли две свечи. Баба Шура, видимо, зажгла их заранее. Тени огней играли на стенах, придавая страшному рисунку объём и некоторую живость.

Майя бросила сумку на кровать и чихнула от поднявшейся пыли. Неизвестно, что было хуже, сидеть здесь или торчать снаружи. В итоге она решила, что открытое пространство всё же лучше. Она достала из бокового кармашка наушники и отправилась на улицу.

– Баб Шур, я пойду погуляю немного.

– Иди-иди, внученька. К озеру сходи, коль дорогу