Книга Моя работа в Москве и Финляндии в 1939-1941 гг. - Юхо Кусти Паасикиви

Паасикиви Юхо Кусти

Моя работа в Москве и Финляндии в 1939–1941 гг

Предисловие

Идея перевода и публикации в России дневников Юхо Кусти Паасикиви (1870–1956) возникла в год его 150-летнего юбилея. В феврале 2020 года «Общество Паасикиви» и Посольство Финляндии провели юбилейный семинар в Москве, посвящённый Ю.К. Паасикиви, и проект издания воспоминаний за период 1939–1941 годов обрёл практические очертания.

Взаимоотношения сначала с Россией, а потом с Советским Союзом на протяжении многих лет играли важную роль в жизни Паасикиви. В период с 1907 по 1914 год он несколько раз был депутатом финляндского сейма. Именно тогда он научился понимать мировосприятие Российской империи, в состав которой Финляндия входила как Великое княжество. В 1918 году Паасикиви непродолжительное время занимал пост премьер-министра независимой Финляндии. А после провозглашения независимости страны он вёл мирные переговоры с Россией в Тарту.

Проведя нескольких лет на важных постах в банковской сфере Финляндии, Паасикиви вернулся на дипломатическую работу в качестве посла: сначала в Стокгольме в 1936–1939 годах, а потом в Москве в 1940–1941 годах. Осенью 1939 года от имени Финляндии он вёл переговоры в Москве, но они были прерваны и началась Зимняя война. Весной 1944 года Паасикиви снова вёл мирные переговоры с Москвой. После этого он в течение двух лет был премьер-министром, а потом на протяжении десяти лет – президентом Республики. В послевоенные годы Паасикиви играл важную роль в установлении и стабилизации отношений с Советским Союзом.

Большую часть своей жизни (почти до 50-летнего возраста) Паасикиви прожил в автономной Финляндии, являясь подданным Российской империи. Он занимал значимые посты как в политике, так и в экономике. При выполнении этих задач он узнал Россию такой, какой она была в то время.

Хотя революция в России привела к смене общественного строя, правительства и политики, я думаю, что Паасикиви смотрел на новую страну – Советский Союз – и на её мировосприятие через призму собственного жизненного опыта и собственных знаний о России. Точно так же во времена Российской империи формировались подходы к пониманию России и взгляды на неё и у других основных финских деятелей военного времени, вплоть до Маннергейма. В 1920–1930-х годах контакты между Финляндией и Советским Союзом не были тесными, и в Финляндии едва знали новых руководителей Советского Союза и их образ мышления.

Записки Паасикиви раскрывают как его собственные взгляды и интерпретации действий и намерений Советского Союза, так и их трактовки Финляндией. Записки как повествование, сделанное от лица современника, показывают, что в демократической стране даже во время кризиса разные партии и политики по своим обоснованным причинам могут иметь разные мнения. И эти различия во мнениях оказывали воздействие на формирование позиции Финляндии. При демократии никто не диктует решений, а сами решения, в конечном счёте, должны согласовываться в парламенте, представляющем народ. Записки говорят также о большом различии в анализе событий военного времени между Паасикиви, знавшим Советский Союз изнутри, и многими политиками Финляндии. Естественно, что даже посреди кризиса каждый определяет свою позицию и мнения на основании доступной информации.

Какой урок следовало бы извлечь из времён Паасикиви и его записок? По крайней мере, тот, что по обе стороны границы не стоит пренебрегать изучением образа мышления друг друга. С распадом Советского Союза в России опять произошла смена общественного строя, правительства и политики. Многие финны, как и я, осмысливают действия России сегодня как через сегодняшние наблюдения и дискуссии, так и через знакомый нам Советский Союз. Историю новой России нелегко выучить или понять. И та же проблема, возможно, существует на российской стороне. Финляндия уже не та нейтральная страна, которая сотрудничала с Советским Союзом, и которую знали во времена Паасикиви и Кекконена – после вступления в Евросоюз мы стали членом политического объединения. Важна потребность в понимании господствующего в соседней стране образа мышления. Понимание не обязательно означает согласия со всеми действиями второй стороны. Надеюсь, что это произведение прольёт свет на то, как в Финляндии в своё время представляли Советский Союз.

Хочу поблагодарить всех, кто способствовал изданию русского перевода книги, в особенности директора издательства «Весь Мир» Олега Зимарина и переводчиков книги Александра Белова и Александра Игнатьева.

Матти Ванханен

Премьер-министр Финляндии (2003–2010)

Председатель «Общества Паасикиви» (2014–2020)

К читателю

В соответствии с непременным пожеланием моего супруга, его мемуары, посвящённые событиям Зимней войны и периода перемирия, публикуются только после смерти автора. Есть множество причин, почему он пожелал поступить именно так. В рукописном виде труд был готов уже много лет назад. В те годы, когда мы жили в Президентском дворце, мой супруг неоднократно возвращался к этой работе, постоянно совершенствуя и дополняя написанное. В книге, которая сейчас увидит свет, в самом её облике неукоснительно соблюдён тот пиетет, который автор желал видеть частью своего литературного наследия. С её страниц звучит голос самого автора.

У меня есть приятная обязанность сердечно поблагодарить президента Финляндской Республики Урхо Кекконена за его великолепные усилия и помощь в процессе издания этой работы. Также хотела бы выразить слова благодарности министру иностранных дел П.Ю. Хюннинену и профессору Арви Корхонену, которые как верные друзья моего мужа помогали мне и в этом деле.

Алли Паасикиви

Хельсинки, март 1958 года

Книга первая

Зимняя война

Возвращение финской делегации после переговоров в Москве 15 октября.

Слева направо: Аарно Ирьё-Коскинен, Юхо Кусти Паасикиви, Йохан Нюкопп и Аладар Паасонен. Фото Аарне Пиетинена (Finnish Heritage Agency)

I

Приготовления в Хельсинки*

Вечером 5 октября 1939 года, когда я уже лежал в постели, мне позвонили из Министерства иностранных дел в Стокгольм, где я тогда был послом, и спросили, не мог бы я приехать в Хельсинки на следующее утро. Ответил, что приеду. Чего касалась поездка, мне не сообщили. Утром я отправился на самолёте, да так и не вернулся. Моя жена приехала двумя днями позднее.

По приезде в Хельсинки я побывал в министерстве у министра иностранных дел Эркко. Он зачитал мне телеграммы, которые накануне пришли из Москвы от нашего посла, барона Ирьё-Коскинена касательно его беседы с наркомом иностранных дел Молотовым, попросившим министра Эркко или его уполномоченного прибыть в Москву для переговоров «по