Книга Ошибки прошлого - Диа Гроул

Диа Гроул

Ошибки прошлого

1 Глава: Ксения

Когда я открыла дверь своего дома, я тут же почувствовала неладное. Звуки громких криков и запах алкоголя наполнили воздух. Не успев прийти в себя, я увидела свою маму, сидящую на диване, с полуобнаженной бутылкой вина в руке.

— Где ты была?! — прошипела она, вскакивая с места и подходя ко мне. Я поняла, что она пьяна и несёт околесицу. Но когда она начала бить меня по спине, пронзительная боль пронзила мое тело.

— Мама, перестань! — закричала я, но она не останавливалась. Её крики становились все громче, а удары становились все сильнее.

Я чувствовала, как слезы подступают к глазам, а страх захлестывает меня. Я пыталась защититься, но моя мама была слишком сильна и агрессивна.

Наконец, у меня удалось выбраться из её объятий и побежать в свою комнату, закрыв за собой дверь. Я упала на кровать, дрожа от боли и страха.

— Я сбегу, не могу больше так, — шепчу самой себе. — Осталось дождаться получение аттестата. И я это сделаю.

Я медленно открываю глаза и понемногу начинаю осознавать, что нахожусь в своей спальне. Первым делом я поворачиваюсь к зеркалу, стоящему напротив кровати, и уставляюсь на свое отражение.

Я вижу себя в зеркале — толстое телосложение, короткие каштановые волосы, тонкие губы и пушистые брови. Моё лицо выражает смешанные чувства — стыд, уничижение, отчаяние.

Я пытаюсь отвернуться от зеркала, но словно прикована к нему. Мои мысли заполняются самокритикой и негативными оценками о себе. Появляется желание немедленно что-то изменить, начать диету, заниматься спортом, сделать что-то, чтобы изменить свое внешнее облик.

Но в тоже время внутри меня просыпается странный внутренний голос, который подсказывает мне, что я достойна любви и уважения независимо от своего внешнего вида. Я начинаю задумываться о том, что, возможно, надо начать принимать себя такой, какая я есть, и полюбить себя такой, какая я есть.

Я испуганно смотрю на старшую сестру, не понимая, что происходит. — Проснулась хрюшка, — усмехается она. — Иди, сделай мне завтрак.

Мое сердце начинает биться быстрее, а лицо покрывается краской стыда и обиды.

Я чувствую, как слезы наливаются в глаза, но стараюсь сдержать свои эмоции. Я не хочу проявлять слабость перед ней.

Я чувствую, что мое сердце разрывается от ее прозвища, которым она меня наградила.

Развернувшись к ней, я увидела ее длинные темные волосы, она была такая изящная и элегантная в своем черном коротком платье. Глаза ее были серо-голубого цвета, как океан в середине ночи. У неё овальное лицо с выразительными чертами и нежными, женственными чертами.

— И еще приберись в маминой комнате, — бросает новый приказ и элегантно выходит из моей комнаты, не закрыв за собой дверь.

Смахнув слезу, я направляюсь на кухне, где мне предстоит приготовить завтрак.

Когда я готовила омлет, я включила сковороду на средний огонь и добавила немного масла. Пока оно расплавлялось, я разбила яйца в миску и добавила немного молока. Я взбила смесь вилкой до получения однородной консистенции.

Затем я нарезала помидоры, перец и зелень. Когда масло на сковороде нагрелось, я аккуратно вылила яичную смесь, равномерно распределила ее по всей поверхности и добавила нарезанные овощи. Начала аккуратно перемешивать с помощью лопатки, чтобы все ингредиенты равномерно размешались.

Я подождала несколько минут, пока омлет немного подрумянился снизу, затем аккуратно перевернула его на другую сторону, чтобы прожарить сверху. На последнем этапе я добавила немного сыра, который начал таять от тепла и создавать аппетитный аромат.

Когда омлет был готов, я выключила плиту и выложила его на тарелку. Подав на стол, я украсила блюдо свежими травами и капельками оливкового масла.

— Ты слишком долго готовишь, — ворчит мать, заходя на кухню.

Анна, выглядит измученной после похмелья, имеет усталый и вялый вид. Ее каштановые волосы смотрятся сухими и спутанными, возможно они нечесаные и не укладываемые. Ее серые глаза кажутся безжизненными и подпухшими, они потускнели от недосыпа и недостатка воды.

Черты лица находятся под воздействием похмелья: ее кожа бледная и покрыта мелкими морщинами, возможно, на ней видны следы от слез и покраснения. Взгляд матери пуст и усталый, ее губы обветрились, а на щеках нет свежести и румянца.

— Извини, в следующий раз я буду быстрее, — мямля я, не поднимая взгляда.

— Пошла прочь, — рявкает она. — Уберись в моей комнате. Живо.

Я вошла в комнату моей матери с тяжелым сердцем и слезами на глазах. В первую очередь, я заметила запах рвоты, который заполнил воздух, и это заставило меня чувствовать себя еще хуже. Посмотрев вниз, я увидела рвоту на ковре, и сердце мое сжалось от отвращения и горя.

Не желая, терять время, я сразу же взяла старые газеты и перчатки, чтобы начать очищать ковер. Мне стало трудно дышать из-за отвращения.

Моя ненависть к этому процессу только увеличивалась с каждой секундой.

— Ненавижу, — шепчу одни и те же слова на протяжении всей своей жизни.

Когда я вспоминаю тот ужасный день из моего детства, когда я была в первом классе… Мне все еще становится больно от того, что произошло. Мой отец отправился за мной из школы, чтобы провести меня домой, но на полпути что-то пошло не так. Он не справился с управлением и разбился на дороге.

После того, как случилась эта трагедия, моя мать начала обвинять меня во всем этом. Она говорила, что если бы я не плакала или не просила отца забрать меня из школы, он был бы жив сейчас. Я чувствовала, как гнев и вина накатывают на меня волной. Я была так маленькой и беспомощной, я не могла повлиять на то, что произошло.

Эта боль и травма остались со мной на все годы. Я всегда буду помнить тот ужасный день и то, как меня обвиняли в чем-то, что я не могла контролировать. Но я понимаю, что это не моя вина, это просто страшное происшествие, которое изменило мою жизнь. С того дня Анна начала меня бить. Ремень ее был любимым. Катя, возненавидела меня на пару с нашей матерью. Оскорбления и унижения в стенах этого дома считается нормой.

Я сижу в комнате матери на коленях, склонив голову к ковру. Мои руки дрожат, когда вспоминаю моменты из школы, меня унижают из-за моего огромного веса. Насмешки, оскорбления, уничижительные комментарии — все это как нож, режущий мою душу.

Я слышу их