Книга Ата-джон, айя-джон…(Дорогой папа, дорогая мама…) - Чолакова

Чолакова

Ата-джон, айя-джон…(Дорогой папа, дорогая мама…)

История многонациональной страны в лицах и судьбах людей.

На нашей улице детства, протянувшейся вдоль всего небольшого узбекского городка, проживали люди самых разных национальностей. Откровенно, все люди были доброжелательные и открытые…

Соседями справа была семья уйгуров, потом этот дом купили корейцы. Соседями слева была большая узбекская семья. Соседи за ними — русско-немецкая семья, за ними жили татары, а за ними жили любимые всеми соседи — дядя Ваня и тётя Аня. Анна Ивановна(Анна Ванна) — так уважительно называли эту женщину…

Эту семью любили безмерно все на нашем отрезке улицы. Всякий раз, когда Иван Афанасьевич или Анна Ивановна возвращались вечером домой с работы, играющая у домов детвора гурьбой бежала им навстречу. Сопровождали до самой калитки. Если в этот день дядя Ваня бывал навеселе, так он ещё и громким басом затягивал фронтовые песни, подзадоривая узбекских ребятишек, особенно девочек: «Играй, играй, рассказывай тальяночка сама, о том, как черноглазая свела с ума..!»

Друг о друге люди здесь знали почти всё. Вот — семьи депортированных татар, корейцев, немцев. Вот — семьи эвакуированных из центральных областей России, Поволжья, Украины во время Великой Отечественной войны. Вот — семьи узбеков, казахов, уйгуров, таджиков — сельских жителей, приехавших в военные годы в этот городок на строительство Фархадской ГЭС. Собственно, Фархадский канал копали вдоль многочисленных хлопковых полей и кишлаков, куда и выводили дехкан на работу. Следом за стройкой шли и люди. Так в городке, где ГЭС возводили, все семьями и остались жить в далёкие 1940-1950-е годы.

Мы знали, что у Анны Ивановны и дяди Вани был когда-то сын. Он погиб во время войны. Иван Афанасьевич был тогда на фронте. Фашисты подходили всё ближе к их родному городу Ростову и людей эвакуировали в Среднюю Азию. Анна Ивановна с малышом своим ехала в одном из таких товарных поездов. Но во время бомбёжки людей и вагоны разбросало. Среди погибших был её мальчик. На стройку ГЭС тётя Аня приехала уже без сына. И ещё все знали, что у любимых дяди Вани и тёти Ани есть ещё один сын. Он живёт в Ташкенте.

А история этого мальчика была такова.

До конца войны работала Анна Ивановна поваром в рабочей столовой на строительстве ГЭС. Кормили людей в три смены. Строительство не останавливалось ни на минуту. Стране нужно было электричество для работы военных заводов. И здесь же, у столовой, бегал десятилетний мальчик-узбек. Сирота. Люди его подкармливали, он и жил в землянках с рабочими. Анна Ивановна очень жалела ребёнка. Старалась потеплее его одеть, потихоньку от начальства прятала тарелку супа, чтоб ребёнку украдкой принести… А когда вернулся с фронта дядя Ваня, он нашёл свою жену в далёких от Ростова краях. Тут она и попросила мужа усыновить маленького Алишера. Муж не был против.

Так и вырос Алишер красивым и умным с приёмными родителями, называя их: «Ата-джон! Айя-джон», — что в переводе с узбекского означает: «Дорогой папа, дорогая мама…» Ато и просто называл их ласково по-русски: «Мама, папа..!» Поступил парень после школы в университет, затем женился. Но часто приезжал в городок родителей навещать. Летом затевал в доме, где вырос, ремонт. А девочка Рано — внучка Анны Ивановны — помогала ему. В такие дни вечерами, после дневных работ, собирались у них во дворе соседи за дружным столом. Анна Ивановна вкусно готовила и всегда рада была угощать людей, а дядя Ваня, сидя во главе стола, пел своим шаляпинским басом фронтовые песни: «Казаки, казаки, едут-едут по Берлину наши казаки!»