Книга Легион павших. I - III Акт - Эри Крэйн

Эри Крэйн

Легион павших. I–III Акт

АКТ 1. ОРУЖИЕ И РУКА

— 1 -

Вновь открыть глаза было неожиданно. Наверное, этому стоило порадоваться, ведь оказаться среди живых тому, кто должен быть мертв — отличная новость. Если бы только она не значила, что все пошло не по плану. А Райз терпеть не мог, когда что-либо шло не так, как он задумал.

Он медленно сел на кровати, прислушиваясь к своим ощущениям. Во всем теле царила небывалая бодрость и легкость, словно после долгого крепкого сна. Только он не ложился спать.

Райз отлично помнил то, что происходило с ним несколько минут назад. Во всяком случае, он полагал, что только что находился в эпицентре им же устроенной заварушки, но, по всей видимости, дело обстояло несколько иначе. Чтобы переместиться из самой гущи схватки на кровать посреди неизвестной комнаты, и при этом избавиться от полученных в бою ранений, потребовалось бы куда больше, чем пара минут. Даже ему.

Нахмурившись, Райз прокрутил в голове последовательность недавних событий.

Он закрыл портал, что вел в его родной мир, ровно за мгновение до того, как друиды прорвали барьер. Райз не хотел их убивать. Несмотря на то, что их собратья вторглись на его родину отнюдь не с благими намерениями, он слишком долго прожил среди «серолицых», чтобы испытывать к ним ненависть. После того, как связь между мирами разорвали, друиды больше не представляли опасности, а значит в их истреблении не было необходимости.

Но сдайся он без боя, и друиды наверняка нашли бы способ использовать его, чтобы свершить возмездие. А значит оставалось только биться до последнего вздоха. Не для того он потратил столько времени и сил, чтобы в конце перечеркнуть все одной глупой ошибкой.

Причин же любить друидов настолько, чтобы согласиться пойти на позорное самоубийство, только чтобы сохранить лишний десяток жизней, у Райза не нашлось. Это были его последние минуты, и он собирался прожить их так, как ему хотелось.

Райз отчетливо помнил каждое мгновение боя: помнил прилетевший в грудь удар собранного в плетение Светоча, который стал фатальным; помнил, как его окутал мрак, после которого не было ничего. Не должно было быть.

…Светоч!

Райз больше не чувствовал его присутствия. Внутри него не осталось ни капли потусторонней энергии; в мыслях царила непривычная ясность и тишина. Светоч умолк. Неплохо бы теперь еще определиться, следовало этому радоваться или нет.

Посмотрев на руку, Райз сжал и разжал кулак. Перебрал пальцами воздух. Ничего. Всего лишь простой жест, не вызвавший ни малейшего движения воздуха.

Райз поднял взгляд на стену напротив и мысленно позвал черный, словно бы годами коптившийся над жаровней камень. Наверное, он выглядел глупо, просто пялясь в стену в ожидании, что она сдвинется. Но камень упрямо хранил целомудренную неподвижность. Райз даже не чувствовал его. Просто видел.

Он пробормотал несколько фраз на языке Моря Теней уже не надеясь, что что-то произойдет. Ничего и не произошло. Светоч, как и сила стихийного мага и заклинателя, полностью оставили его.

Так какого Проклятого он все еще жив?

Райз свесил ноги с кровати и невольно дернул пальцами стопы, когда ее обжег то ли слишком холодный, то ли слишком горячий камень. Нет, все-таки слишком холодный.

Он не назвал бы комнату, в которой находился, ни большой ни маленькой. Да, достаточная — для нее самое точное определение. Достаточная, чтобы вместить резную кровать, небольшой столик со стулом, и два шкафа — книжный и платяной. А если взять во внимание, что до потолка было метра четыре, то комната и сама начинала походить на шкаф, в дверце которого вырезали щель-окно, шириной не более предплечья.

Райз встал с кровати и подошел к узкой полоске света. По ту сторону припавшего пылью стекла находился безлюдный внутренний двор — схваченный с четырех сторон черными брусками корпусов и расчерченный косыми тенями шпилей на крышах. Вдоль второго этажа тянулась внутренняя терраса, отделенная от двора низкой балюстрадой, часто прерываемой колоннами-спицами.

Архитектура здания не имела никакого отношения к друидам и не принадлежала Огнедолу — во всяком случае, не тому Огнедолу, который знал Райз, пусть и видел он его только на картинах деда, но все же. Для друидов в ней было слишком много прямых линий, а для Огнедола — недостаточно разнообразия. И расположившийся посреди двора широкий круг фонтана, такой же основательный, как и все вокруг, и небольшая, отдаленно похожая на человека статуя в его центре, только добавляли общей картине сухой сдержанности.

Райз посмотрел на затянутое серой пеленой небо и отошел от окна. Обратил внимание на корки книг в шкафу, достал одну и раскрыл посередине.

Он мог с уверенностью заявить, что никогда прежде не видел подобной письменности, но в тоже время понимал значение каждой фразы, на которую падал взгляд. Он даже знал, как произносится то или иное слово.

Перелистнув несколько страниц, он вернул книгу на место.

В платяном шкафу очень кстати обнаружился комплект чистого белья, темно-серые штаны и в тон им туника длиной почти до колен, с глубокими разрезами на бедрах. Ткань чем-то напоминала хлопок, но была намного грубее, чем хотелось бы. Но за неимением ничего другого…

Так и не найдя ни одной пары обуви, Райз смирился с необходимостью и дальше студить ноги. Зато в процессе поисков наткнулся на зеркало в полный рост. В тяжелой, украшенной витиеватой резьбой раме оно висело на стене сразу за платяным шкафом.

Райзу хватило одного взгляда на свое отражение, чтобы понять: что-то не так. Что-то не так кроме того, что он лишился всех своих сил. Да, это все еще был он: четко выраженные скулы с худыми щеками подчеркивающие область рта, серые глаза, бугорки над темными бровями с изломом. Даже длина смоляных волос была такой же, как он ее помнил. Но что-то определенно изменилось, и то, что он не мог сообразить, что именно — злило.

Убедившись, что в комнате ему больше делать нечего, он подошел к двери и прислушался. Не было слышно ни звука.

Даже будучи диверсантом в рядах друидов, вынужденный из года в год плясать на острие ножа, Райз не выпускал ситуацию из-под контроля ни на миг. Сейчас же все, что ему оставалось, это шагнуть в неизвестность, что начиналась по ту сторону двери, и уповать на свое умение