Книга Навь - Оливер Ло

Небесная Искра 6. Навь

Глава 133. Соловей-разбойник?

Небо здесь отличалось от известного Ивору. Оно не содержало ни созвездий, ни лунного диска и было беспросветно черным, как и весь этот мир. Единственный тусклый свет, что позволял хоть немного различить окружающую местность, исходил от тонких извилистых линий, усеянных вертикальными лучами. Иногда свечение переливалось, что очень напоминало танцующие водные блики, но от подобного вскоре начинало рябить в глазах.

Ивор и Звездочка спускались по виляющей тропе куда-то вниз. Гниющие хвойные деревья стали появляться все реже, однако среди них затесались еще и толстые дубы. Они шли у же без малого десять лучин.

— Я знала, что существует несколько ветвей Мирового Древа, но никогда не думала, что помимо Хельхейма есть еще один мир, куда отправляются души умерших.

Юноша вскинул бровь, следуя за тем, кто когда-то свалился ему на голову прямо с неба.

— То есть предания врут? Каждый бог не живет в отдельном мире или ветви, которые он создал для себя?

— Мире? Нет, не совсем. Боги существуют в пределах одной ветви — Божественной обители, но у каждого из них свое царство, которое они действительно создавали сами. Это не отдельные миры, скорее, как острова в одном огромном океане.

— И ты жила в обители какого-то бога?

— Помимо царств богов, есть еще и обычная территория обители, где живут все, от божественных частиц, до высших существ, вроде меня. Хотя в последние пару столетий и эти территории начали примыкать к царствам.

— Как у вас все сложно.

— В этом плане да, боги тоже любят все усложнять, иначе бы не началась та война.

— О какой войне идет речь? Я не первый раз слышу об этом.

Рандгрид осеклась, понимая, что сказала лишнего, но благо впереди виднелось нечто, что полностью захватило внимание Ивора, отчего он шепотом произнес.

— И там, где она касается берегов, высекаются искры, способные сжечь все живое…

Воздух все больше наполнялся невыносимым запахом, который напоминал Ивору протухшие яйца, рыбу и жженую серу. Эта дикая смесь витала вокруг, заставляя его и Звездочку закрывать лицо плотной тканью одежды. Впереди и правда виднелись вереницы искр, которые, словно вспышки молнии, освещали клочки безжизненной земли и воду, что чернее самой глубокой бездны.

— Не думал, что доведется мне увидеть Смородину.

— Жизнь полна неожиданностей. Куда дальше-то?

Река, похожая на хвост упитанной змеи уходила в две разные стороны и скрывалась в темноте, как и все остальное. Берег по ту сторону казался таким же безжизненным, но дальше трех шагов от него не было видно ни зги. Раздался очередной свист. Чем ближе подбирались путники, тем более жестоко воздействовал на них этот тяжелый звук. Юноша вытер проступившую из носа кровь и нахмурил брови.

— Звук хоть и отражается повсюду, но он явно находится слева. Нам в ту сторону.

Валькирия кивнула, старалась не подавать вида, что ее пошатывает. В таком состоянии она была не сильнее практика на средних стадиях Духовного Древа, но здесь, где объемы энергии не имели никакого смысла, Валькирия переносила свист и атмосферу тяжелее, чем Ивор.

Прошло еще несколько лучин времени. От смрада и, время от времени разливающегося повсюду свиста, мутило все сильнее. Юноша лишь надеялся, что по ту сторону реки будет малость проще.

Вскоре перед ними предстали очертания широкого моста в сотню шагов длиной, который вел на другой берег. Он был выстроен из неизвестного металла в виде арки, через которую проливалась Смородина. Когда черные воды бились о подножие, искры осыпали его, заставляя металл прогреваться, накаливаясь докрасна.

— …а искры, что бьются о этот мост, делают металл его раскаленным докрасна, оттого и ведет издревле название сей мост, как Каленый. Иначе, Калинов мост. — продолжал Ивор цитировать старые предания.

— Это оно… — тихо проговорила Звездочка.

Прямо перед мостом, с их стороны, возвышались девять дубов, сплетенные стволами друг с другом в толстую косу. Ветви тех дубов были столь широкими, что запросто могли уместить целую дружину князя. Крона из омертвевших листьев закрывала собой большую часть неба и даже не смела колыхнуться на ветру. Испещренная морщинами кора давно покрылась толстым слоем мха с одной стороны, где-то виднелись отломленные куски, в которых находились обугленные, выжженные трещины. Многовековые корни впивались в землю крепким хватом, а где-то, показавшись из-под земли, обвивали поручни моста. Не было ни единого шанса проскользнуть через мост так, чтобы остаться незамеченным для сидящего на ветвях.

Несмотря на всю мощь и крепость этого величественного сплетения деревьев, чей вид с давних пор отражал истинную силу, его ветви с хрустом прогибались, неся на себе великую тяжесть. И если само растение, которое смогло стать столь громадным исполином в этих безжизненных землях ужасало, то тот, кто был на нем, мог заставить умереть от одного факта своего существования.

Чудовище, сидевшее на сплетенных дубах, не походило ни на человека, ни на птицу, но было и тем и другим. Ужасающая фигура, превосходившая размерами даже самого крупного богатыря, имела черно-серое оперение, которое, словно металл, отражало свет от искрящейся Смородины. Вытянутое человеческое лицо, отдаленно похожее на хазарское из-за узких глаз и темного оттенка кожи, скалилось. Желтые глаза поблескивали во тьме. Под сложенными широченными крыльями находились мощные когтистые руки, а вместо ног две птичьи лапы.

Грудь чудовища вздымалась от тяжелого дыхания. Оно переминалось с лапы на лапу, ближе прижимаясь к сплетению дубовых стволов, однако, как только путники подошли ближе, стражник поднял голову и вперил в них свои глаза, которые, словно две бусины, имели узкие трещины в виде зрачков. Они бегали взад-вперед по мосту.

Только подойдя ближе Ивор смог различить то, что поначалу принял за гонимую ветром дымку. То были души умерших, которые вереницей огибали сплетенные вместе дубы и шли через мост, на ту сторону, дабы обрести вечный покой. Существо пристально следило за ними, но в какой-то момент его глаза уставились на незваных гостей.

— Живые… Живым не место в этих краях.

Голос существа был тяжелым и скрипучим, будто не первый век оно сидело на этих деревьях. В мгновение крылья расправились, а спина выпрямилась, делая чудовище в два раза больше и заставляя ветки с хрустом прогнуться еще сильнее.

У Ивора сдавило легкие. Он никогда раньше не испытывал такого трепета, как сейчас. Даже Морена своим