Книга Это - Dragon Green

Dragon Green

Это

– Скажите, а вы хотели бы получить это? – вдруг произнес человек с верхней полки, свесил вниз голову и пристально, почти в упор, воззрился на Сергея. Голос у него был странный – очень ровный, словно у автомата, и какой-то бесполый.

Сергей, невольно вздрогнув, посмотрел в ответ – по большому счету, он только сейчас заметил попутчика, хотя, краем сознания и отметил торчащие из-под одеяла ноги в коричневых носках практически сразу, как только вошел в купе. Вроде бы даже автоматически пробормотал «здрасьте», не особо вслушиваясь, ответили ему или нет. Голова гудела, мысли метались туда сюда стаями перепуганных мышей, разум в десятимиллионный раз пытался прокрутить предстоящее, уже менее чем через пару часов, чудовищное испытание под самыми разными углами в тщетных поисках оптимального варианта, прекрасно отдавая себе отчет, что его, этого варианта, в принципе не существует. На все прочее, в том числе и на обладателя коричневых носков, сил и внимания уже не оставалось.

– Что, простите? Что получить?

– Получить это. Это. И не делайте вид, что не понимаете, о чем я говорю, – Узкие губы на еще более узком, лошадином лице соседа по купе раздвинулись в кривой и очень неприятной ухмылке, зубы были маленькими и неестественно ровными, как если бы их специально подравнивали (или затачивали?) напильником, а язык – черно-синим, словно его хозяин только что сожрал не меньше целого ведра черники.

Или повесился.

– Я вас не понимаю, – произнес Сергей неестественно ровным голосом, – И не слишком хочу это делать. Если вы от Владимира Николаевича Синякова, то…

– ЭТО делать вы как раз очень хотите, – рот незнакомца вытянулся полумесяцем, ухмылка превратилась в улыбку, крайне напоминающую изогнутую акулью пасть, – А что касается меня, то я совсем не от… Владимира Николаевича. Но вот то, что вы сейчас можете от меня получить, будет иметь к Владимиру Николаевичу самое прямое отношение. Как, впрочем, и ко всему остальному.

Не давая Сергею опомнится, удивительный попутчик, одним легким, кошачьим прыжком соскочил со своей верхней полки и уселся рядом – оказалось, что облачен он в плотную, обтягивающую его жилистую фигуру подобно трико, пижаму, точно такого же темно коричневого цвета, как и его носки. Мало того, кисти рук у него были затянуты в неотличимо схожего оттенка хлопчатобумажные перчатки.

– Я не… – снова начал было Сергей, но незнакомец одной рукой приобнял его за плечи (при этом, несмотря на то, что в купе было очень жарко натоплено, Сергея пробил озноб), а другой манерным жестом фокусника извлек из кармана пижамы (а разве там были карманы?), зеркально поблескивающий прямоугольник мобильного телефона. Разблокировал экран и сунул Сергею под нос – Думаю, вот эта запись может вас заинтересовать.

Глянцевая сенсорная поверхность ожила, на долю секунды покрылась черно-белой рябью, подобно допотопным телевизорам с аналоговыми антеннами, а затем на ней появились полное лицо и широкие плечи человека, образ которого преследовал Сергея в течение последних полутора месяцев, его ночного кошмара, рока, распоровшего его недавно еще относительно спокойную жизнь, безжалостнее ножа мясника, перерезающего горло ягненку.

Глаза человека бешено вращались, едва не выпадая из глазниц, и без того упитанные щеки, раздулись подобно двум шарам. Он яростно мычал, пытаясь вытолкать изо рта туго свернутый, зафиксированный тонким кожаным ремнем, кляп, по дряблой коже, струясь водопадами, стекали потоки пота.

– Узнаете? – спросил попутчик и странно хихикнул.

Воздух плотной пробкой застрял в горле и никак не желал пропихиваться в легкие. Невероятным усилием воли, Сергей вернул себе дар речи и, с трудом разлепив губы, проговорил:

– Кто вы такой? Вы из спецслужб?

– Не совсем… хотя, в некотором роде… – незнакомец снова хихикнул.

Объектив в руках снимавшего немного отодвинулся назад и стало видно, что человек с кляпом во рту сидит на стуле, к которому накрепко примотан ремнями, идентичными тому, что удерживал кляп. В кадре возникло и еще одно действующее лицо, точнее его руки – они были затянуты точно в такие же хлопчатобумажные перчатки, что и у собеседника Сергея, только черного цвета. Черные нитяные пальцы сжимали небольшую канистру, исправно поливая привязанного бесцветной жидкостью. Сергей понял, что по лицу человека, перечеркнувшего его жизнь, сейчас стекал далеко не только пот.

– Что происходит? – прохрипел Сергей, – А где…

– Ваш сын? В полной безопасности, далеко от этого ужасного места. Как раз сейчас его оттуда увозят, для того, чтобы переправить на вокзал. На встречу с вами.

Экран телефона вновь подернулся рябью и вместо мычащего, связанного толстяка, на нем появился мальчик лет десяти в испачканной кровью спортивной курточке. Действие происходило где-то вне помещения – ветер трепал густые каштановые волосы мальчика, а сам он, до невероятности изможденный, но явно не испуганный, смотрел на кого-то своими большими серыми глазами снизу вверх. Смотрел с радостью и надеждой.

– Что… – у Сергея все помутилось перед глазами, последние остатки самообладания окончательно истаяли , подобно легкому дыму на сильном ветру, а язык превратился в жирного, шершавого, непослушного червяка, который мог бессильно царапать небо, но уже не был в состоянии облекать исторгаемые хозяином звуки, в членораздельные слова, – Кто…

Попутчик в пижаме поглядел на пристегнутые к запястью прямо поверх рукава часы.

– Если все будет в порядке и ваши желания вам не изменят, вы сможете увидеться с сыном уже через каких-нибудь полтора часа. И никогда уже больше не расставаться.

На экране рука в черной хлопчатобумажной перчатке распахнула перед мальчиком дверь автомобиля и тот с готовностью забрался внутрь.

– А…

– А насчет нашего общего друга, Владимира Николаевича, можете более не волноваться – ни вы, ни ваш сын никогда его больше не увидите. По крайней мере, на этом свете.

Телефон мигнул и снова показал привязанного к стулу, только теперь тот уже не мычал, а истошно скулил с подвыванием и даже каким-то визгом, извиваясь всей своей жирной тушей, впрочем, совершенно без всякого толку, ибо ремни держали крепко. Руки в перчатках не торопясь сворачивали самокрутку.

Сергей почувствовал, что еще совсем немного и он лишится чувств. Стены купе медленно вращались вокруг него, на светлом пластике весело гарцевали темные точки, как это бывает перед надвигающимся обмороком. Отчаянно пытаясь взять себя в руки, Сергей потряс головой и взгляд его упал на зеркальную, сдвигающуюся в сторону, дверь, ведущую в коридор вагона. Оттуда на него смотрел бледный как призрак человек, в котором он с лишь с большим трудом узнал самого себя… и все.