Книга Бред сивого кобеля - Екатерина Вильмонт

– Кто это? – спросил Алексей, увидев в мастерской матери портрет, нарисованный сангиной.

– Туся, – рассеянно ответила мать.

– Какая Туся? Кто она?

– Бывшая балерина. Что, хороший рисунок?

– Чудо!

– Рисунок или модель?

– Не знаю. Глаз не оторвать.

– Она на пять лет старше тебя.

– При чем тут возраст? Я же не собираюсь…

– А по-моему, как раз собираешься, – засмеялась Нина Михайловна.

– Дашь мне ее телефон?

– Лешик, с ней не надо играть. Она травмирована…

– В каком смысле?

– И в буквальном, и в переносном. Она прелесть, но не для тебя. Да и ты не для нее.

– Мать, мы, кажется, условились: ты в мою личную жизнь не лезешь. Как и я в твою.

– А я не лезу. Просто не считаю ее пока частью твоей личной жизни. К тому же ты ревнивый, а она безумно нравится мужикам.

– Хочешь сказать, что в ее лице я приобрету лишнюю головную боль?

– Для популярного журналиста ты выражаешься чересчур неуклюже.

– Ладно, мать, ты скажи – дашь мне ее телефон?

– Не хотелось бы, но ты ведь все равно узнаешь, если захочешь.

– За что я тебя люблю, мать, так это за ум, – и он чмокнул ее в щеку. – А адрес ты знаешь?

– Вот чего не знаю, того не знаю.

Он явился к Тусе с букетом роз. А ее не было дома. Я идиот! И дернул меня черт явиться сюда без звонка. А вдруг у нее противный голос? Вдруг она скучная, глупая, без чувства юмора, да еще и неряха? Правда, мать сказала, что она прелесть. Но это на женский взгляд.

Он в задумчивости сел на ступеньку, не очень понимая зачем. Ждать ее? Делать мне, что ли, нечего? Я полный кретин. Увидел портрет – и помчался. Мне завтра статью сдавать… А может, ее вообще нет в Москве?

– Послушайте, зачем вы терзаете розы? – раздался вдруг низкий женский голос. – Вы кого-то ждете?

Он поднял глаза и обомлел. Это была она. Каштановые с рыжинкой волосы, зеленовато-карие, чуть раскосые глаза, словно бы припухшие губы. Такое очарование во всем облике… Мать – гений, мелькнуло у него в голове.

– Вы, наверное, к Ляле?

– Нет, я к вам…

– А зачем розы общипали?

– Ой, я задумался, простите! – Он вскочил.

Она, стоя на несколько ступенек ниже, смотрела на него снизу вверх, и в глазах была такая беззащитность, что у него внутри все перевернулось.

– А вы кто? Мы разве знакомы? У меня вообще-то хорошая зрительная память…

– Нет, мы не знакомы, вот я и пришел исправить эту досадную ошибку. Меня зовут Алексей, Алексей Майоров. Я сын Нины Михайловны Воронко.

– Да? – радостно улыбнулась она.

Я пропал, подумал он.

– Тогда пойдемте, я вас чаем напою.

– А можно кофе?

– Кофе у меня нет, – вдруг страшно смутилась она.

– Можно и чай…

– Понимаете, я не люблю кофе, а покупать для гостей… У меня и гостей-то почти не бывает…

– Теперь будут. Я буду ходить к вам в гости.

– Зачем?

– Хочется.

Она засмеялась и открыла дверь. У нее была маленькая однокомнатная квартирка, скромная, чтобы не сказать бедная, но сверкающая чистотой.

– Раздевайтесь, пожалуйста, только обувь не снимайте.

– Но у вас такая чистота…

– Ничего, грязь с полу вытереть несложно, а мужчин в носках я терпеть не могу.

– Позвольте ваше пальто…

Он взял у нее пальто, повесил на вешалку, потом снял куртку.

– Розы безнадежно испорчены? – смущенно спросил он.

– Да нет, три штуки придется выкинуть, а остальные в порядке. Красивые, жаль, недолго простоят…

– А я вам еще принесу…

– Зачем я вам понадобилась вдруг?

– Честно?

– Ну конечно.

– Я влюбился… сначала в ваш портрет у мамы… А сейчас уже по уши втюрился в вас… вы в жизни еще в сто раз лучше.

Ее смех был низкий, волнующий, зазывный. У него голова шла кругом.

– Да вы сядьте. Сейчас заварю чай, у меня есть сушки и крыжовенное варенье. Хотите?

– Хочу.

– Послушайте, а сколько вам лет?

– Двадцать восемь.

– У-у-у!

– Что?

– А мне тридцать четыре почти.

– Ну и что?

– Я стара для вас.

– Господи ты боже мой! – воскликнул Алексей. – Какую чушь вы городите! Не все ли равно – сколько вам лет?

– Мне – не все равно, – отчеканила она. – Я так не хочу…

– У вас кто-то есть? – вдруг смертельно испугался он. До этой минуты ему и в голову не приходило, что она не одна.

– Есть, – не слишком уверенно проговорила Туся.

А он понял – врет. Таких беззащитных глаз не бывает у женщин, когда у них есть любящий мужчина. Несмотря на относительную молодость, он уже это знал.

– И он любит вас?

– А вам что за дело?

– Вы хотите, чтобы я ушел?

– Да.

– А если не уйду?

– Тогда уйду я.

– Куда?

– Куда-нибудь.

– Послушайте, Туся… А кстати, как вас зовут? Татьяна?

– Нет, Наталья.

– Вам идет имя Туся. Послушайте, выходите за меня замуж!

– Замуж? – Она покрутила пальцем у виска.

– А что тут такого? Я обещаю оберегать вас, хранить…

– Как древнюю реликвию, что ли?

– Нет, как любимую женщину!

«Остапа несло», – вспомнил он вдруг фразу из Ильфа и Петрова. Что я делаю?

– Леша, знаете что, ступайте домой, к маме, и забудьте все… А то потом самому же будет стыдно.

– Стыдно? – вдруг вскипел он. – Чего мне стыдиться? Да я как увидел ваш портрет, просто с ума спятил…

– Ну так то портрет… Попросите маму отдать его вам и успокойтесь.

– Мне портрета мало, мне нужны вы…

– Это уже сказка про белого бычка.

– Значит, вы гоните меня?

– Не гоню, это было бы невежливо… Но скажем так – я вас не звала.