Книга Человек-Паук. Веном-фактор - Диана Дуэйн

НА ГЛУБИНЕ девяноста метров царили холод и темнота – но не тишина. Снаружи ревели, бурлили и стучали об обшивку морские воды, с поверхности доносился приглушенный рокот проходивших мимо кораблей, слышались лязг и гул колоколов или сигналы далеких и близких гидроакустических буев, периодически раздавалось даже тихое пение кита, спокойно бороздившего океанскую глубь по своим китовым делам. Человек, сидящий в капитанском кресле посреди мостика субмарины, задумчиво разглядывал карты. Он вздохнул, представив предстоящий отпуск, относительную тишину и спокойствие мира, где вместо воды тебя окружает воздух.

Разумеется, капитанское кресло располагалось не в центре мостика. Пока что: его лодке до переоборудования оставалось еще три года. Со временем мостики всех американских субмарин будут напоминать оригинальный вариант из всем известного телесериального космического корабля: в конечном итоге, власть имущие признали его круговой дизайн лучшим и наиболее эффективным из доступных на текущий момент. Но прямо сейчас мостик SSN-45, атомного подводного крейсера ВМФ США «Миннеаполис», по-прежнему представлял собой клубок из панелей, кабелей и трубопроводов, расположенных вокруг торчащей по центру колонны перископа. А капитан восседал не на роскошном троне, приподнятом над остальным мостиком, а на складном стульчике, задвинутом под освещенный столик с разложенными на нем картами. Не очень эстетично, не очень удобно. Но никто и не задумывался об удобстве. Большую часть своей вахты капитаны проводили на ногах.

Прямо сейчас, впрочем, капитан Энтони ЛоБуоно сидел, и его совершенно не волновало, что его подчиненные думали по этому поводу. Он не мог дождаться момента, когда лодка подойдет к пристани и затем отправится обратно в море. Через восемь дней, после финальной швартовки в Гренландии, кормовой грузовой отсек будет разгружен раз и навсегда, а он наконец-то сможет убраться отсюда. «Что б еще хоть раз, – думал он. – Нет, больше никогда».

Однако капитан ЛоБуоно был реалистом и прекрасно понимал: ему вполне могут скомандовать перевезти сходный груз снова, и он примет приказ и выполнит его. Внезапно возникшая мысль заставила капитана вздрогнуть: раз уж он так хорошо справился с поручением на этот раз, шансы на получение подобного задания в будущем только выросли.

ЛоБуоно тихонько выругался себе под нос. Нескоро еще он будет готов вынести другие такие полторы недели. Его команда была на взводе – совсем не удивительно, ведь он сам был в таком состоянии. Его чувства передаются другим, неважно, насколько тщательно он пытается удержать их в тайне. «Тебе следует быть благодарным, – подумал капитан, – ибо это одна из причин, по которым твой экипаж настолько хорош. Они читают твои мысли, предсказывают твои действия, прыгают выше, чем обязаны».

И все же, при прочих равных, он бы предпочел обойтись без той нервотрепки, в каковую превратилась минувшая неделя.

За его плечом материализовался старпом. ЛоБуоно поднял взгляд. Баз Лорритсон – никто не смел называть его Базилем, поскольку потом не хотел оказаться «случайно» облитым водой – одарил капитана спокойным взглядом, который ни на йоту того не одурачил.

– Сэр, мы по графику выходим на мелководье в северной части Гудзонского каньона, – произнес он. – Ваши приказы предусматривают какой-то конкретный курс или нам позволено действовать по обстановке?

ЛоБуоно мрачно улыбнулся:

– Мы действуем в пределах полномочий, – ответил он, – и сейчас надежно укрыты от всех «птичек». Никаких особых приказов, кроме как избегать фарватера Гудзонского каньона и Барнегата – там слишком интенсивное движение. Проведи нас к маяку береговой охраны в Демократ-Пойнте, а оттуда следуй предпочтительным курсом на верфи ВМФ.

Баз приподнял бровь и задумался.

– Джонс-Инлет, – сказал спустя минуту он, – Ист-Роквей-Инлет, Рокуэй-Пойнт, Эмброуз-Лайт, Нортон-Пойнт, мост Верразано-Нэрроуз и дальше.

ЛоБуоно кивнул:

– На этот раз не останавливайся, чтобы заплатить за проезд по мосту. Какова скорость приливного течения возле Эмброуза?

– Береговая охрана передает: около трех узлов.

Капитан кивнул.

– Еле ползет, значит. Думаю, нам это в самый раз. Свяжись с портовым управлением и сообщи ожидаемое время прибытия. Затем позвони в управление верфями и скажи: я хочу, чтобы груз дожидался нас на причале и оказался в трюме не позднее чем через пятнадцать минут после того, как мы отдраим люки.

– Слушаюсь, сэр.

– Я не шучу, Баз. Я не хочу ждать.

– Так им и передам, капитан.

– Исчезни.

Баз исчез. Капитан поднялся на ноги и подошел к перископу:

– Глубина.

– Шестьдесят метров, – доложил сидящий за вторым радаром Макилвейн, – выйдем на перископную глубину через тридцать секунд.

ЛоБуоно ждал, прожигая взглядом блестящий, покрытый многочисленными царапинами палубный настил. Казалось, с того момента, как он вернулся на борт «Миннеаполиса» из последней увольнительной в Холи-Лохе и получил в руки запечатанный конверт, миновала целая вечность. К этому аспекту своей жизни капитан уже давно привык. Обычно в конверте оказывалась целая папка, битком набитая информацией о предстоящей миссии, с печатью «Секретно» (что при нынешнем положении дел обычно означало «Да не особо…»). Но этот конверт был необычным, а яркого, броского цвета спасательного жилета, и на нем красовались новые защитные пломбы со штрихкодами. Даже два комплекта пломб: один для конверта, а второй – для груза, стоявшего на погрузчике на причале. Металлический ящик двух с половиной метров в длину и ширину шел вместе с толпой вооруженных и нервничающих солдат. Если бы ЛоБуоно пребывал в более легкомысленном настроении, то подобный эскорт навел бы его на мысль, что внутри ящика скрывается сам президент. А так капитан спустился в свою каюту, просканировал штрихкод, открыл конверт, просканировал штрихкод на внутреннем конверте, открыл его, сел и начал читать.

И выругался. Но он ничего не мог поделать, ни тогда, ни сейчас, ничего и ни с чем: ни с конвертом, ни с ящиком, ни с содержимым того или другого. Ящик погрузили в трюм, и ЛоБуоно велел экипажу не задавать ему вопросов о содержимом их груза, потому что у капитана не было для них ответов. Затем «Миннеаполис» отчалил.

Дверь защищенного грузового отсека на корме, где нервничающие солдаты разместили свой груз, теперь была опечатана вторым комплектом защитных пломб со штрихкодами, а на уровне глаз красовался налепленный одним из солдат знак: «ОПАСНО! РАДИАЦИЯ!» с тремя всем известными красными треугольниками на желтом фоне. Ниже какой-то умник из экипажа шариковой ручкой дописал: «А ДРУГИЕ НОВОСТИ-ТО ЕСТЬ?» Кто бы это ни сделал, его вопрос имел смысл: «Миннеаполис» был ударной подводной лодкой и нес на борту ядерный боекомплект, его команда знала о радиации практически все, а чего не знала – то поместилось бы на страницах очень тонкой книжки.