Книга Диктатор - Мила Крейдун

Она давно прекратила смотреть на мир с позиции жертвы.

Но так было не всегда.

Ей повезло родиться в семье буйного алкоголика, который, видимо, наслаждался своей властью над теми, кто слабее него. Забывая, что это его собственные дети и жена. Или именно это осознание и давало ему ощущение, что он вправе делать с ними всё, что пожелает? Просто собственность.

Могло быть и хуже, конечно. Ничего из ряда вон, чего не было бы в других таких же семьях. Во времена её детства мужской алкоголизм вообще был, своего рода, веянием моды…

Психологи говорят, что именно в детстве закладывается фундамент видения мира. И что девочка неосознанно выбирает себе в спутники того, кто похож на отца – не важно, хорошим он был или плохим.

Она долго с этим не соглашалась. У неё был пунктик насчёт алкоголя и побоев.

Золотарёва тщательно выбирала и вышла замуж в двадцать девять лет по большой любви. Настоящей и крышесносной. Той самой!

Избранник был спортсменом, не пил и носил её на руках.

До поры, до времени…

Ей с трудом удалось вырваться из этих отношений живой.

Она долго собирала себя по кусочкам и снова училась уважать. Прочла тонну книг по саморазвитию, психологии, эзотерике – сама бы она вряд ли справилась.

Теперь её жизнь принадлежит лишь ей. И лишь она несёт за неё ответственность! Никто не виноват в том, что её жизнь такая, какая есть сейчас. Ни родители, ни отец-алкаш, ни бывший муж, ни страна, в которой ей повезло родиться, ни экономический кризис, ни начальник, который мало платит, ни президент, который не может навести в стране порядок, никто! Она больше не дерьмо, которое уныло плывёт по течению, обвиняя всех вокруг, кроме себя.

Она взяла ответственность за свою жизнь в свои руки. И она выгребет.

Или будет барахтаться до последнего вздоха!

*

Милена родилась в другой стране. Гораздо меньше той, в которой являлась гражданкой на настоящий момент. Сменить место жительства вынудила неожиданно разразившаяся война.

Она помнит то время, когда только приехала и с восхищением смотрела по сторонам: как ремонтировались дороги, какие закормленные бездомные животные, как строились детские и спортивные площадки, как пропагандировался правительством здоровый образ жизни, повышалась стоимость на сигаретную и алкогольную продукцию, ужесточались законы по её потреблению.

Люди, безусловно, долго шумели и возмущались, но Милена была в восторге. Она пропиталась глубоким уважением к нынешнему президенту, который, по сути, являлся диктатором, правя страной уже двадцать лет.

«Не ценим того, что имеем», - эта мысль постоянно вертелась у неё в голове, когда она слышала очередные жалобы коренных граждан.

Это была одна сторона медали. Вторая заключалась в том, что половина женского населения любых возрастов томно вздыхала по нынешнему правителю страны.

Пропаганда здорового образа жизни плюс нелёгкая политическая ситуация и возможная угроза войны вывела личность президента на первый план. Как образец и оплот силы государства и здоровья нации. Появилось много изображений диктатора на рыбалке, в кимоно на тренировке, на пробежке в лесу и прочее. Они просто заполонили улицы и интернет.

Милена не знала, что именно произвело наибольшее впечатление на остальных, но у неё, даже по прошествии четырёх лет, до сих пор перед глазами огромный билборд, который стоял у дороги по маршруту автобуса, которым она изо дня ездила на работу: президент в военных штанах, с голым торсом, верхом на медведе, сурово смотрящий на проезжающих.

Звучит, возможно, смешно. Особенно, если учесть, сколько ему было лет, но… его форма была великолепна. Не было каких-то бугристых мышц, конечно, и сногсшибательного пресса с чётко-очерченными кубиками. Была форма. Идеальная мужская форма крепкого здорового мужчины. Которая явно поддерживалась. Был и крепкий торс и мышцы груди и широкая тренированная спина. Широкие плечи. Президент был высок и впечатлял, вызывая ассоциации с тем самым медведем, на котором сурово восседал.

«Нарисовать, конечно, можно всё, что угодно», - часто говорила она себе.

Поэтому и застыла, глядя на торс диктатора, затянутый в дорогой костюм, когда на девятое мая он явился на парад в провинциальный городок.

Камянск удостоился подобной чести по той простой причине, что на его территории находилось три завода, производивших оружие для нужд армии во времена великой отечественной.

- Милена! – окрикнула её Илона Валерьевна – организатор парада победы.

Милена работала в администрации города, и как-то так получилось, что её назначили «водоносом» на этом грандиозном торжестве с почётным гостем.

- Вода, - напомнила Илона Валерьевна, видя, что сотрудница явно не может прийти в себя – далеко не все могут стойко выдержать близость персоны президента одной из самых огромных стран мира.

- Да, конечно, - опомнилась она и преодолела четыре шага, разделявших её с идолом миллионов.

Охрана дёрнулась, но Он остановил их едва уловимым жестом. И принял бутылочку с водой из её рук. Словно невзначай коснувшись женских пальцев.

Милена вздрогнула. По телу словно прошёл электрический разряд, перевернув всё внутри, вывернув наизнанку, наливая тяжестью бёдра. Заставив вспомнить, каково это, когда тело реагирует на мужчину помимо воли. До слабости в ногах, до нехватки кислорода в лёгких.

У неё было подобное только с бывшим мужем.

Она подняла на президента опасливый  взгляд. Боясь того, что он мог это почувствовать. Или понять.

Он улыбался.

Не ослепительной белозубой улыбкой, которую так любят в женских романах. Нет. Понимающей. Знающей. Снисходительной. И этот взгляд…

Милена впервые поняла, что значит увидеть во взгляде человека ум. И Волю.

Всё это не сравнится ни с какой внешней красотой.

Которой, кстати, у диктатора не было.

В мире должна существовать справедливость, и умные не должны рождаться красивыми?

Что ж, Вселенная вас услышала, подарив миру Его.

Лишь спустя какое-то время она пришла в себя и поняла, какую оплошность допустила – она должна была дать воду Илоне Валерьевне.

Оказавшись дома, Милена приняла душ, влезла в удобную домашнюю одежду, налила себе бокальчик белого сухого вина и облегчённо откинулась на спинку дивана.

Взгляд упал на ноутбук, стоящий на журнальном столике здесь же.

Пальцы левой руки, мирно лежавшей до этого на бедре, непроизвольно нервно затанцевали, отстукивая лишь им одним известный ритм.