Книга По следам прошлого - Юлия Николаевна Николаева

«Она заметила его сразу», — кажется, так начинается небезызвестное стихотворение Лехи Никонова о поисках истины и красивых шлюхах. Общий смысл, конечно, не совсем в тему, но первая строчка подходит весьма. Однозначно, парень пользовался спросом, иначе бы практически все девчонки не зашли ко мне в гримерку по очереди с советом оценить нового гостя. В тот вечер я немного опоздала, что в принципе водилось за мной, потому мне было не до хождений по залу, я быстро выглянула из-за кулис, скорее, чтобы от меня отстали, нежели из интереса. Парень, действительно, был хорош. Из категории «я б повсюду пошла за тобой хоть в свои, хоть в чужие дали»: красавец брюнет лет тридцати с небольшим, взгляд презрительно-равнодушный, бабы почему-то от такого млеют еще больше, дорогие шмотки. Наши девушки обхаживали его со всех сторон, он вежливо улыбался, но оставался непреклонным, несмотря на то, что многие готовы были ублажить его не сходя с места. Парень делал вид, что намеков не понимает, сидел за столиком у сцены (причем пришел аж за час до начала представления, как рассказали девушки) и пил кофе. Я скрылась за кулисами и вернулась к себе, порадовав девчонок согласием с тем, что мужчина шикарен. После чего занялась боевой раскраской и прической, как раз вовремя, иначе бы не успела к своему номеру.

Я стриптизерша, в этом клубе работаю уже несколько лет, выступаю с сольным номером. Мужчин в нашем заведении, как можно догадаться, много, а вот со стоящими как-то не везет. Клуб блюдет честь и достоинство, потому мы вроде как только стриптизом и ограничиваемся, тем не менее, практически каждый вечер после выступления многие задерживаются в баре, выпивают коктейль за чей-нибудь счет и отправляются дарить радость людям. Потому сегодня девушки выдавали, кто на что способен, надеясь, что брюнет окажет им честь. Я вышла на сцену после двух номеров и стала танцевать. Во время выступления свет бьет в глаза так, что никого не видно, зато в конце можно пройти по небольшой сцене вперед, собрать чаевые и посмотреть, кого сегодня принесло в нашу богадельню. В этот раз было много знакомых лиц, но интересовал меня, конечно, брюнет. Я наклонилась возле него, и он сунул мне в трусики купюру. Парень был красив: большие карие глаза, обрамленные густыми ресницами, ямочка на подбородке, полные губы. Взгляд мне не понравился, насмешливый и опасный, хотя сам его обладатель силился выглядеть доброжелательно.

Я удалилась к себе под аплодисменты, накинув халат, положила деньги на столик. Брюнет не поскупился, сунул крупную купюру в евро. Я хмыкнула, тут влетела Зинка.

— Энджи, — авторитетно заявила она, — парень запал.

— Ты о чем? — вздернула я брови, принимаясь снимать макияж.

— Красавчик брюнет. Только тебя увидел, весь подобрался и смотрел, не отрывая глаз.

— Может, перевозбудился, ты же знаешь, такое бывает.

— Знаю, но ты ушла, и он свое место покинул, а до этого сидел, как приклеенный. Уж и девки наши к нему подкатывали, Аннет даже разговор завела, но он не поддавался. У меня глаз наметан, запал парень.

Я хмыкнула.

— Зина, иди уже, а то свой номер пропустишь.

Она ойкнула, кинув взгляд на часы, и удалилась. Минут пятнадцать я пребывала в спокойствии, смыла макияж, сплела волосы в косу и переоделась в джинсы и футболку. Села в кресло, чтобы обуть балетки, тогда-то в дверь и постучали. Стучать у нас не принято, девицы врываются с ходу, охранники или Герман стучат только для вида, после чего суют в дверь свою голову. В этот раз ничего такого не произошло, и я сказала:

— Войдите.

На пороге стоял брюнет, вот радость-то привалила.

— Можно? — поинтересовался он довольно церемонно, я бы даже сказала, робко, но было видно, парень все равно войдет, не взирая на мой ответ.

— Почему же нет, — ответила я, размышляя, что будет дальше. Он закрыл за собой дверь и замер, опершись на нее. Закинув ноги на подлокотник, я уставилась на него выжидающе.

— Вы красиво танцевали, — сказал брюнет, я его поблагодарила. Довольно искренне, кстати. — Может, поужинаем вместе?

Он чуть ли не глазки потупил, но скромность ему шла так же, как робость. Я вздернула бровь.

— Да вы проходите, — кивнула в сторону дивана, он прошел, сел. Я посмотрела на него и поинтересовалась, — так вы хотите поужинать?

Он кивнул, я улыбнулась и села в кресле нормально.

— А что потом? — спросила его. Подобных приглашений мне доводилось слушать немало, так что отвергнуть парня проблемой не было, но я не спешила. Он моего вопроса явно не ожидал, потому что растерялся, правда, на мгновенье.

— А что потом? — спросил меня, сделав ударение на слове что. Я усмехнулась.

— Да ладно, мы же оба знаем, куда все это ведет. Зачем же придумывать повод?

Произнося эту фразу, я медленно встала и села на него, расположив свои колени на диване с двух сторон от его ног, руки мои упокоились на его плечах. Парень на мгновенье раздул ноздри, выдохнув, посмотрел на меня довольно спокойно, но я-то чувствовала все, что необходимо. Улыбнувшись, завалила его на диван, тут он перестал сопротивляться, руки его зашарили по моему телу, он прижал меня к себе, задышал тяжелее. Я склонилась над ним, и именно в этот момент распахнулась дверь.

— Энджи, — на этот раз Светка, — там зарплату дают… ой!

Увидев открывшуюся картину, девушка ретировалась прочь, прикрыв за собой дверь. Я закусила губу, едва сдерживая смех.