Книга Ведьма в большом городе - Хельга Блум

Ну уж нет, я не собираюсь сдаваться просто так! Одно дело когда я была маленькой девочкой, у которой замужество маячило в далеком необозримом будущем, и совсем другое дело, когда день свадьбы уже нужно определить немедленно. Да я еще полгода назад не задумывалась о своей судьбе, жила себе припеваючи в Академии. И тут как снег на голову через неделю после моего двадцать первого дня рождения мой старший брат и до недавнего времени опекун вдруг ни с того ни с сего за обедом, как бы между делом, выдал:

— Ну вот, ты теперь совсем взрослая, пора и под венец. Я вчера получил письмо от Альма, графа Варрийского, он спрашивает, когда ему приехать к нам с визитом.

— С каким еще визитом? Ккааакой венец? — солонка выпала у меня из рук и белые кристаллы рассыпались по нежно-фиалковой скатерти. Не к добру, плохая примета — соль рассыпать это к ссоре.

Серджио взял в руки чашку с чаем и удивленно приподнял бровь, глядя на меня с ироничной улыбкой.

— Сестренка, я имею в виду, что граф хочет оговорить подробности предстоящего торжества.

Я ошеломленно смотрела на перевернутую солонку… Вот оно! Это, знаете, как получить под дых коленом — дыхание перехватывает, перед глазами темнеет и не можешь шевельнуться. Как через пуховую подушку я слышала голос брата:

— Предполагаю, что он будет торопить нас, но спешить некуда, как считаешь? Надо хорошенько подготовиться. Приданое твое в полном порядке, но необходимо поскорее сшить тебе подвенечный наряд по последней моде. Какая жалость, мой корабль с тканями и золотом прибудет из Фарилласта только через две недели. Но и это не беда, всё успеем! — Он тщательно и не торопясь пережевывал кусочек розового пирожного и не ждал от меня никакого ответа, а я ничего не могла сказать, только хлопала глазами и пыталась прийти в себя. Наконец, я справилась с дыханием, сделала глубокий вдох и, глядя брату прямо в глаза, произнесла:

— Я пока не хочу выходить замуж. — Казалось бы, короткая фраза, но эти шесть слов могут свести человека с ума.

Что тут началось! Мой брат подскочил со стула, как укушенный бешеной собакой и стал громко доказывать мне мою неправоту, бегать по комнате, задевая мебель и размахивая руками. Андреа, моя невестка, как курочка, заквохтала, собрала детей и заторопилась, подталкивая их к выходу. Слуги не знали, что им делать: то ли убирать со стола, то ли убираться самим от греха подальше.

Только я одна была внешне спокойна, и неважно, что я переживала сейчас — на моем лице было выражение легкой скуки. Я сидела за большим обеденным столом и смотрела, как мой братец мечет громы и молнии в масштабах малой гостиной нашего замка и понимала, что диалога не будет. Во всяком случае, не сейчас точно. Я не боялась Серджио, но по опыту знала, что спорить и доказывать что-то сейчас бесполезно, более того — себе дороже.

Встав, пододвинула стул к столу, как учила в детстве нянюшка и, дождавшись паузы, когда мой разъяренный братец, герцог Кавалло, замолчал, чтобы набрать в свою герцогскую грудь побольше воздуха и продолжить отчитывать меня, я кротким голосом сказала:

— Спасибо, любимый брат! Продолжим позже! — и, сделав книксен, пошла к дверям.

Его рык, конечно, раздался. И какой рык! Огромная старинная люстра зазвенела своими хрустальными подвесками. Казалось, она сейчас сорвется с потолка и рухнет на Серджио, осиротив герцогство! Ну, да меня этим ты не испугаешь, слыхали, и не раз.

— Ты что, не слышишь, я с тобой разговариваю! — из его глаз, казалось, летели искры.

— Ты не разговариваешь, Серджио, ты ведь понимаешь, что я не останусь слушать тебя, если ты не перестанешь кричать. От твоего крика розы вянут в саду, — я подошла к окну, отодвинула штору и выглянула. Брат выглядел сейчас разъяренным не меньше моего, но меня это никогда не пугало и не останавливало.

— Иветта, не спорь со мной, я лучше знаю, что для тебя лучше!

Я не торопилась с ответом, но, подумав, всё же произнесла, глядя прямо брату в глаза:

— Ты мой брат, но это не значит, что я должна как овечка на бойню идти сейчас под венец. — и добавила отчетливо: — Я не хочу замуж!

— Да при чем здесь сейчас твоё «хочу — не хочу»?! Этот брачный союз необходим по политическим соображениям, и потом, ты же практически с рождения знала, что станешь женой графа Варрийского! — Серджио пожал плечами и повернулся к двери, махнув мне рукой — дескать, всё, вопрос решен.

Придя в свои комнаты, я поняла, что времени на раздумья практически нет. Замуж я сейчас выходить не готова. Тем более за графа, с которым я знакома только по его портрету пятнадцатилетней давности. Он, конечно, был очаровательным мальчиком с золотыми кудрями, но это же не повод для брака!

С братом сейчас говорить бесполезно. Серджио любит меня и твердо убежден, что так для меня лучше. Нет ничего хуже, чем мужчина, твёрдо уверенный в своей правоте. А при его вспыльчивости он выдаст меня замуж прежде чем я успею сказать «права человека».

Заколдовать его что ли? А что, я могу. Не зря же я столько лет юбки просиживала в Академии Высокородных Ведуний. А Академия это вам не котик чихнул, туда берут исключительно девушек из высшего общества, обладающих хотя бы минимальными магическими способностями. Раньше принимали только девиц с уровнем магии выше среднего, но волшебства а мире становится меньше и людей, способных к нему, тоже.

Нет, колдовать над братом я не буду. Кто знает, что может пойти не так, а Серджио всё-таки мой родной брат. Как же быть? Здесь мне точно оставаться нельзя. Надо бежать. Но куда? Это мой дом, я родилась в этом замке, мне знакомы здесь каждая щербинка на лестницах, каждый камень мостовой…

Я вспомнила, как много лет назад уезжала отсюда в Академию, и сердце сжалось от воспоминаний. Тогда я была малышкой, которая испуганными, красными от слез глазами, смотрела на исчезающие в тумане крепостные стены. Карета везла меня, замок становился всё дальше, всё призрачней, и вот уже не видно высокой Двуглавой башни…

Тот отъезд был первым моим путешествием. Сколько ночей провела я в слезах о далеком доме! В Академии первое время всё мне казалось чужим, враждебным и отвратительным. Но дни шли за днями, занятия стали постепенно увлекать меня, и вскоре я подружилась с Мариной.

Марина! Конечно! Как я могла забыть о ней! В мои академические годы именно она стала мне близким другом… Именно с Мариной я делилась своими секретами, с ней я пыталась однажды сбежать из Академии, когда из дома долго не было писем… Потом оказалось, что писем не было потому что мои родители уже погибли во время кораблекрушения, а я еще не знала об их смерти.

В то время мне было двенадцать лет, а брату — двадцать. Именно в двадцать лет трагическая гибель родителей, герцогский титул и неожиданно навалившаяся ответственность изменили его, превратив дружелюбного веселого парня в холодного расчетливого крючкотвора, который разучился смеяться и постоянно твердил о долге, законе и чести. Во время каникул я по-прежнему возвращалась из Академии домой, но стены замка тогда перестали казаться мне родными, меня не покидало желание бежать из отчего дома куда глаза глядят.