Книга Пробуждение чувств [= Дорога страсти ] - Джуд Деверо

Кингман, штат Калифорния

Июль 1913

Легкий ветер пронесся по обширным плодородным лугам, раскинувшимся на полутора тысячах акров земель ранчо Колден, всколыхнул листья деревьев в садах, где созревали персики, фиги, миндаль и грецкий орех. Кукуруза сохла на корню в иссушающей жаре. Как и всегда, за последние два месяца не выпало ни капли дождя, и все в Кингмане молились, чтобы его не было еще несколько недель, пока не созреет хмель.

Хмель, основной продукт ранчо Колден, почти созрел. Сочные, мясистые гроздья, уже начавшие желтеть, тяжело свешивались с пятнадцатифутовых шестов. Через несколько недель сборщики оборвут лозу и хмель будет отправлен в печи для просушки.

Было раннее утро. Армия работников ранчо только-только встала и приступила к домашним делам. Однако солнце уже жгло нещадно, и вскоре работающим на полях не будет никакого спасения от его лучей. Больше повезет тем, кто будет трудиться в тенистых посадках хмеля, укрывающих людей от палящего солнца.

Через все ранчо тянулась нахоженная пыльная дорога, от нее в разные стороны разбегались другие, ведущие мимо вместительных амбаров, бараков для наемных рабочих и огромных печей, где сушили хмель.

Посреди ранчо, фасадом на север, стоял двухэтажный дом Колденов. Здание из обычного для этих мест красного кирпича украшали две белые крашеные веранды по бокам и балконы. Высокие пальмы и старая магнолия укрывали дом от солнечных лучей, даря комнатам прохладную тень.

На втором этаже дома, в спальне на западной стороне, еще спала Аманда Колден. Ее густые, орехового цвета волосы были заплетены в добропорядочную косу. Ночная рубашка сдержанного и невыразительного покроя застегнута до горла, манжеты туго охватывали запястья. Аманда лежала на спине, аккуратнейшим образом укрытая простыней по грудь, сцепив руки поверх покрывала. Постель была лишь слегка смята, словно ее только что расправили, но именно на ней провела ночь двадцатидвухлетняя девушка.

Комната не уступала кровати опрятностью. Если не считать неподвижно лежащей молодой женщины, в спальне почти не было признаков жизни. Дорогая добротная кровать под стать женщине, несколько стульев, пара столиков, стенной шкаф, три занавешенных окна. Никаких кружевных салфеточек на столах, ни одного приза, из тех что выигрывают на ярмарках поклонники, ни атласных бальных туфелек, сброшенных впопыхах под кровать. На туалетном столике — ни пудры, ни единой забытой шпильки для волос. В шкафу и в ящиках — идеальный порядок. В глубине шкафа — ни одного платья, из тех что покупаются по мгновенной прихоти и, ни разу не надетые, убираются с глаз долой. В шкафчике у окна — восемнадцать книг, все в кожаных переплетах и все высокоинтеллектуальные. Ни одного романа, в которых молодые красавцы обольщают юных невинных созданий.

По черной лестнице шумно поднялась, оправляя безупречное синее платье, миссис Ганстон. Перед дверью Аманды она выпрямилась, отдышалась, быстро и резко постучала и вошла в спальню.

— Доброе утро, — заявила она громким командирским тоном, означавшим: «А ну-ка вылезай из постели, некогда мне тут с тобой рассусоливать». Затем поспешила раздернуть шторы с такой яростью, словно те были ее злейшими врагами.

Аманда проснулась так же аккуратно, как до этого спала. Миг — и она еще спит, еще миг — она уже проснулась, еще секунда — и она уже стоит возле кровати, глядя на миссис Ганстон, женщину могучего телосложения, костистую, крупнолицую, с руками, точно грабли.

Миссис Ганстон, как обычно, нахмурилась, глядя на стройную, изящную Аманду. Было забавно осознавать, что они принадлежат к одному полу — насколько массивной была миссис Ганстон, настолько стройной и хрупкой — Аманда. Впрочем, женственность Аманды раздражала миссис Ганстон, поскольку казалась ей лишь признаком болезненности.

— Вот ваше расписание. — Миссис Ганстон припечатала листок бумаги к столику у западного окна. — Наденете, — из одного из многочисленных карманов платья появился еще один листок, — платье vieux rose с кружевной кокеткой. Знаете, которое?

— Да, — негромко ответила Аманда. — Знаю.

— Хорошо, — кратко ответствовала миссис Ганстон таким тоном, словно Аманда наконец-то начала соображать. — Завтрак ровно в восемь, мистер Дрисколл будет вас ждать. — С этими словами она вышла.

Как только затворилась дверь, Аманда зевнула, потянулась — и резко одернула себя с виноватым видом, как будто кто-то мог увидеть ее. Ни отец, ни ее жених, Тейлор Дрисколл, не одобряли зевания.

Но у Аманды не было времени обдумать, заслуживает ли зевок и потягивание неодобрения или нет — она не могла напрасно терять время.

С неосознанной грацией она поспешила к столу, чтобы взглянуть на расписание. Тейлор каждый вечер составлял для нее расписание занятий, поскольку был не просто ее будущим мужем, но и учителем. Отец нанял его давно, когда Аманде было всего четырнадцать, чтобы Тейлор сделал из Аманды леди. Когда Аманде исполнилось двадцать, и Тейлор решил, что она достойна называться «образованной женщиной», он попросил у ее отца разрешения жениться на ней, как только повысит ее образовательный уровень настолько, чтобы она могла стать его женой.

Отец Аманды, Джей Гаркер Колден, тут же с восторгом дал согласие за дочь. Ни один из них и не подумал спрашивать мнения Аманды по столь серьезному вопросу. Как-то вечером за ужином Тейлор прервал поучительную беседу о влиянии искусства барокко на современный мир и сообщил ей, что они поженятся. В первый момент Аманда не знала как реагировать. Тогда Джей Гаркер с ноткой пренебрежения сказал, что теперь она — невеста Тейлора. На что Тейлор с улыбкой заметил:

— Разумеется, если ты согласна. Джея Гаркера привела в ужас мысль о том, что женщина может высказывать свое мнение.

— Разумеется, он согласна, — рявкнул он. Аманда покраснела, стиснула руки и опустила глаза.

— Да, — выдавила она шепотом. «Выйти замуж за Тейлора». Эта мысль не давала ей покоя до самого конца ужина. Выйти замуж за этого высокого красавца, который знает все на свете, который учил и наставлял ее с самого детства! Да она никогда и подумать об этом не смела. После ужина, сославшись на головную боль, Аманда поднялась к себе в комнату. Она даже не слышала гневного ворчания отца: «Вылитая мать». Грейс Колден большую часть жизни провела на диване в своей маленькой комнате на верхнем этаже дома.

В ту ночь Аманда не могла заснуть, и потому позорно провалилась, отвечая о политике французского короля Карла I, так что Тейлор в тот день даже отменил занятия. Разумеется, он сурово выбранил ее, и Аманда поклялась оправдать столь высокую честь — называться его женой. Она будет учиться, выучит все, что в ее силах, и, может быть, когда-нибудь станет достойна Тейлора. Конечно, ей никогда не выучить и половины того, что знает он о жизни и о мире, но, в конце концов, женщине и не нужно знать столько же, сколько мужчине. Аманда хотела лишь удовлетворить Тейлора и стать самой лучшей женой, какой только сможет.